Гибель Лондона. Сборник фантастических рассказов

– О, нет! – серьезно воскликнул мой собеседник, прочитав красноречивое откровение на моем лице. – Я не сумасшедший. В этот момент мой разум ясен и логичен, как никогда в жизни, и просьба, с которой я обращаюсь, немного поразмыслив, докажет вам, что она не только разумна, но и научна.

– Сначала, однако, позвольте мне изложить вам обстоятельства, которые заставляют меня желать избавиться от страсти, в которой я признался, тем самым предвосхищая вопрос, который наверняка сорвется с ваших губ. Вы, конечно, знаете, что движение Высокой Церкви в этой стране, а также в Англии, привело к образованию определенных братских церквей духовенства, связанных вместе обетами, более или менее приближающимися по строгости к тем, которые управляют духовенством Римской Церкви?

– Я не знал об этом факте, – ответил я, когда молодой священник сделал паузу для ответа.

– Это действительно так, – продолжил он. – И вы не удивитесь, узнав, что обеты Братства Святого Михаила, которому я посвятил себя вскоре после моего послушничества, предписывают безбрачие так же строго, как и священству Римской церкви.

– В самом деле! – воскликнул я, увлеченный каким-то внезапным чувством, которое я даже сейчас не могу объяснить. – Чем больше дураков…

Но тут я остановился, большие карие глаза с чем-то похожим на вспышку олимпийской молнии пронзили и приковали меня. В следующее мгновение глубокий, насыщенный голос продолжил:

– В течение десяти лет я соблюдал все обеты братства, касающиеся женщины, без единой духовной борьбы – нося эти оковы, как Самсон носил свои цепи. Но чуть менее шести месяцев назад я встретил женщину…

Молодой священник замолчал, откинув голову на зеленое сукно кресла, в котором он сидел. На мгновение я подумал, что он упал в обморок, и бросился за сердечными каплями, но, не отрывая медленно открывающихся глаз от потолка, он жестом пригласил меня вернуться и продолжил, в то время как неописуемо милая и почти преображающая улыбка осветила его бледное лицо:

– Женщина, сказал я? Ангел! Видение трансцендентной красоты! Она вошла в мою жизнь, как новая звезда появляется на диске телескопа астронома, проливая свой неоткрытый свет из вечности для него одного. О, моя Этель! Мой ангел! Мои губы стремятся к твоим, мои руки тянутся, чтобы обнять тебя! Боже мой! О чем я говорю?

Молодой священник вскочил со стула и, дрожа, встал передо мной. Его лицо было мертвенно-бледным от каких-то огромных внутренних усилий, и я мог видеть, что белые ногти его сжатых рук глубоко вонзились в плоть. Целую минуту он стоял так, а затем его сильное тело расслабилось, и он откинулся на спинку стула, белый, как бумага, на которой я пишу, и слабый, как младенец. На этот раз я поднес лекарство к его губам, и он не отказался. Вскоре он поднял глаза со слабой улыбкой и сказал:

– Теперь, сэр, вы видите, в чем заключается моя болезнь. У меня нет необходимости описывать ее дальше.

Я подошел к окну и посмотрел в серое небо, как будто ища решение своего недоумения. Но мой разум оставался таким же пустым, как унылый простор над городскими крышами. Был ли этот человек сумасшедшим, или он действительно, как он сказал, был в здравом уме? Могла ли сила простой любовной страсти к красивой женщине так увлечь одного из ее персонажей, если только психическая целостность мужчины не была нарушена? Я внезапно обернулся, услышав голос молодого священника. Он поднялся и приближался ко мне.

– Вы верите во френологию, доктор Марстон?

– Совершенно уверен, что нет.

– Не могли бы вы провести эксперимент на мне, чтобы проверить обоснованность ваших сомнений?

– Вы имеете в виду, что я решу ваш случай хирургическим путем?

– Точно.

Я снова повернулся к окну. Безусловно, это была возможность внести свой вклад в обсуждение острого научного вопроса. Локализованы ли функции мозга в его структуре? Так говорят Галл, Шпурцхайм и многие другие выдающиеся анатомы. Что ж, каждый практический эксперимент, направленный на решение этого вопроса, имеет свою ценность. Это был сильный, энергичный мужчина, очевидно, одержимый любовной манией. Вскрыть затылочный бугор у основания мозга, где, по утверждению френологов, находится орган, отвечающий за любовь, было бы операцией несложной и не представляющей большой опасности, а затем…

– Ну, вы возьметесь за это дело?

Рука священника лежала на моем плече. Я повернулась и посмотрела ему прямо в лицо.

– Понятно ли вам, что вы принимаете на себя весь риск и что вы не возлагаете на меня ответственность за психологический результат эксперимента, который, насколько я понимаю, носит чисто физический характер?

– Конечно. Мы будем понимать это так.

– Тогда вы можете зайти ко мне в офис завтра утром в одиннадцать. Съешьте легкий завтрак и, насколько это возможно, избегайте волнений любого рода.

Казалось странным давать указания священнослужителю, но молодой человек все понял и одобрительно кивнул. Через несколько минут он ушел, и я вернулась к своему медицинскому журналу – но не для чтения.