Гибельный огонь

Капитан Ричмонд пожал плечами и вышел из оживленного кабинета. В тусклом мраморе моргала дюжина сбитых с толку гражданских лиц, пришедших на допризывный медосмотр. В коридоре больше никого не было. Офицер с толстой талией нахмурился, а затем решил открыть дверь мужского туалета. — Сержант Моржек?— позвал он.

В одной из закрытых кабинок звякнуло стекло, и низкий голос с запинкой пробормотал: — Да, я сейчас. Ричмонду показалось, что он почувствовал запах джина.

— А вы другой любитель страшного?— спросил голос, когда кабинка распахнулась. Любая отповедь Ричмонда увяла бы, если бы его глаза остановились на мертвенно-бледной фигуре в плохо сшитом зеленом костюме. На рукавах — шевроны взводного сержанта, а под ними — более длинный ряд служебных нашивок, чем капитан только мог помнить. Боже, этот ходячий труп мог бы служить и во Второй мировой войне! Большинство ленточек, расположенных над нагрудными карманами сержанта, были незнакомы, но Ричмонд заметил маленькую букву «V» — за доблесть, мелькнувшую в центре серебряной звезды. Даже в те счастливые медальные дни в Юго-Восточной Азии они достались немногим.

Щеки сержанта ввалились, а пальцы казались нелепо тонкими там, где они лежали на двери или сжимали ручки застегнутой на молнию сумки, приготовленной для самоволки. Там, где не было бородавок, его кожа была белой, как у каторжника; но бородавки были почти повсюду, на руках и на лице, десятки и десятки их, теснились друг к другу в расплывчатой непристойности.

Сержант резко рассмеялся. — Хорош я, правда? Врачи говорят, что там я получил слишком много солнечного света, и от этого у меня появляются бородавки. Черт возьми, четырех лет для этого было вполне достаточно.

— Ммм, — смущенно пробормотал Ричмонд, продвигаясь обратно в холл, чтобы что-то сделать. — Ну, машина стоит сзади… если вы готовы, мы можем повидать Лунковски.

— Да, черт возьми, — сказал сержант, — именно за этим я и пришел, чтобы повидаться с Лунковски. Он передвинул свою сумку, следуя за капитаном, и она снова звякнула. Раньше в группе извещения всегда был другой человек — офицер США, как и сам Ричмонд. Он слышал, что в некоторых подразделениях с низкими потерями принято позволять тем, кто хорошо знал покойника, сопровождать тело домой, но это был его первый реальный опыт на практике. Он надеялся, что это будет и в последний раз.

Пробираясь на зеленом Форде сквозь плотный поток машин в центре города, Ричмонд спросил: — Я так понимаю, что рядовой первого класса Лунковски был одним из ваших людей?

— Да, парень Стиви был в моем взводе около трех недель, — согласился Моржек со смешком.— За это время мы потеряли шестерых человек, и он был последним. Шесть из двадцати девяти — это не очень хорошо, черт возьми, не так ли?

— Вы подверглись сильному нападению?

— Черт возьми, нет, в основном эти азиаты оставляли нас в покое для разнообразия. Мы были в самом центре зоны военных действий «С», ну, вы знаете, это был самый проклятый богом участок страны, который вы когда-либо видели. Ни азиатов, ни деревьев — все они были лишены листвы. Ни черта, кроме пыли и общества друг друга.

— Ну и что же произошло?— нетерпеливо подсказал Ричмонд. Движение между кварталами старых зданий несколько поредело, и он начал искать номера домов.

— О, в основном они просто умирали, — сказал Моржек. Он пьяно зевнул. — А, что касается Стиви, так вот, его разнесло к чертовой матери гранатой.

Ричмонд научился, когда его впервые назначили в службу извещения, не зацикливаться на том, как погибали те, о ком он извещал. Возможности варьировались от неприятных — до ужасных. Он старательно избегал говорить что-либо еще сержанту, сидящему рядом с ним, пока не нашел нужный номер. — Сто шестнадцать. Это, должно быть, дом Лунковски.

Моржек вышел на обочину, выглядя еще более костлявым, чем раньше, в пятнистом солнечном свете. Он все еще держал свою сумку для самоволки.

— Можете оставить ее в машине, — предложил Ричмонд. — Я запру дверь.

— Нет, я возьму ее, — сказал сержант, ожидая, пока Ричмонд обойдет машину. — Знаете, что это за чертовы вещи, которые я привез из Вьетнама? На базе ВВС Тревис даже не потрудились открыть ее, а просто спросили, что там у меня. — Кварта джина, — сказал я, — но это ненадолго. И на меня махнули рукой, чтобы не связываться. Одно из преимуществ такого путешествия.

Когда Ричмонд нажал на кнопку, где-то далеко в доме прозвенел колокольчик. На затененной соснами веранде было прохладнее, чем он ожидал. Как ни жалки были эти высокие, темные старые дома с точки зрения обогрева зимой, летом их дизайн казался вполне осмысленным.

Внутри загорелся свет. Витражное окно слева от двери потемнело, и защелка со щелчком открылась. — Пожалуйста, проходите, — пригласила негромкая фигура, скрытая темной дубовой панелью. Моржек неуместно ухмыльнулся и первым вошел в ярко освещенный электрической люстрой холл.

— Мистер Лунковски? — Ричмонд обратился к тоненькому человечку, который их впустил. — А мы…