Гибельный огонь

— Но мне больше не с кем поговорить! — сказала Джинн. Хотя она и пожаловалась, но быстро направилась к двери своей комнаты.

Стрэндж снова обратил свое внимание на Говарда. — Я спросил, — повторил он, — кто вы?

— Мистер Стрэндж, я попросил м… то есть Говарда помочь мне… — начал Уолли.

— Я доброволец, который вам нужен для вашего эксперимента, сэр, — сказал Говард без малейшего намека на дрожь в голосе. — Уолли… Мистер Поппл, заметил, что агент не сможет пронести оружие в другое царство, поэтому мое умение обращаться с рапирой имеет решающее значение.

— Вы умеете обращаться с мечом? — рявкнул Стрэндж.

— Да, сэр, — ответил Говард, выпрямляясь и не сводя глаз с магната, надеясь, что это заставит его выглядеть открытым и честным. Хотя Говард говорил правду о фехтовании, весь тон и манеры Стрэнджа заставляли его думать, что все сказанное им было ложью.

Кроме того, учитывая, что Стрэндж мог застрелить его как шпиона, существовала вероятность, что Волшебник Фастфуда потребует от Говарда дуэли, чтобы доказать его мастерство. Нанести поражение Стрэнджу было бы опасно — богатые люди своенравны и взрывоопасны, если не получают того, чего хотят. Проигрыш Стрэнджу может оказаться еще хуже, тем более что Говард не представлял себе, что у них на остриях мечей будут грибки, как и у людей по ту сторону слюдяного окна.

— Поскольку я служу в «Стрэнджеко», — продолжал Говард, представляя себе Багдадского Вора, танцующего на дворцовых стенах, а внизу рычат чудовища, — моя преданность вам уже гарантирована.

— Вы работаете у меня? — спросил Стрэндж. Затем, словно вспомнив каждого из тридцати тысяч сотрудников «Стрэнджеко» по всему миру, он спросил: — Как вас зовут?

Дверь за Джинн почти закрылась. — Говард Олбинг Джонс, сэр, — ответил Говард.

— Помощник по маркетингу в домашнем офисе, — сказал Стрейндж. Боже мой, может быть, он действительно знал все тридцать тысяч! — Преданный сотрудник, не так ли? Старайся, мальчик! Но это не имеет значения, если у вас есть мужество для этой работы.

— Да, сэр, я стараюсь,— сказал Говард. Он откашлялся и продолжил: — Я думаю, что могу честно сказать, что всю свою жизнь готовился к этой возможности.

— А занимаетесь ли вы Искусством, Джонс? — потребовал Стрэндж, и в его голосе снова зазвучало сомнение. — Я имею в виду Черную Магию. Так ее называют пигмеи, которых знатоки вроде меня давят своими каблуками!

— О, я не могу претендовать на звание знатока, сэр, — ответил Говард. Он не мог честно утверждать, что был кем-то, кроме парня, который иногда смотрел фильмы ужасов. Насколько это было возможно, он знал больше о вампирах, чем о волшебниках.

— Нет? — сказал Стрэндж. — Ну, так и есть, Джонс. Именно так я превратил «Стрэнджеко» из углового киоска для хот-догов в то, чем он является сейчас. И Его Инфернальным Величеством! Вот как я буду править миром, когда у меня будет посох власти. Ничто не остановит меня, Джонс. Ничто!

— Мистер Стрэндж, я ваш человек! — сказал Говард. Он говорил с энтузиазмом, несмотря на беспокойство, что Стрэндж может ответить что-нибудь вроде: — Хорошо, я возьму твои почки, чтобы покормить ими моих домашних хорьков.

— Если вы будете хорошо служить мне, то не пожалеете об этом, — сказал Стрэндж. Невысказанный, но гораздо более громкий вывод прозвучал в голове Говарда: — Но если ты потерпишь неудачу, я ничего не оставлю от тебя, даже, чтобы похоронить!

— Мастер Поппл, вы можете приступить через два часа? — спросил Стрэндж. Когда он разговаривал с Уолли, в его голосе звучало уважение, которого, конечно же, не было, когда он разговаривал с Говардом или Джинн.

— Ну, я полагаю… — начал Уолли. Он сосредоточенно нахмурился, потом пожал плечами и сказал: — Не понимаю, почему бы и нет, если Говард согласен. Полагаю, мы можем начать прямо сейчас, мистер Стрэндж.

— У меня уйдет два часа на собственные приготовления, — сказал Стрэндж, коротко покачав головой. — Я уважаю ваше искусство, мастер Поппл, но не буду полагаться только на него.

Когда он направился к двери, Стрэндж, не поворачивая головы, добавил: — Я прикажу прислать черную овцу. А если этого окажется мало — мы посмотрим!

***

— А теперь, пожалуйста, уберите руки с плеч, Говард, — сказал Уолли, меняя значения на дисплее. Говард повиновался так, как повиновался бы, если бы парикмахер велел ему наклонить голову.

Ожидание, пока маленький человечек внесет необходимые регулировки, дало Говарду достаточно времени, чтобы оглядеть комнату. Большая часть разбросанного оборудования ничего для него не значила, но его глаза постоянно возвращались к черному шкафу, который выглядел как труба размером с холодильник, соединенная с круглым диваном.

— Уолли? — спросил он, все еще протягивая руки. — А что это там, в северо-восточном углу? Это кондиционер?