Гибельный огонь

Торг был добродушным и коротким, закончившийся трехдневным жильем и питанием, или… и тут Смит кивнул в сторону сурового Картера — гораздо более коротким сроком, чем то, что он полагал пробыть в деревне. Кроме того, теперь у Смита будет вся провизия, которую он запросит на дорогу, и выпивка в баре. Когда Моделл взял руку путешественника, протянутую, чтобы скрепить сделку, весь зал зааплодировал. Потребность в кружках острого, крепкого пива привлекла трактирщика, хотя он предпочел бы углубиться в изучение своего приобретения, изготовленного до Взрыва — чудесного, хотя и мало полезного для него.

Закончив сделку, Смит перенес свою кружку на один из табуретов перед камином. С балок крыши свисали колбасы, сушеные овощи и пара фонарей. Оленьи и лосиные рога были прибиты к сосновым панелям по всей комнате, а над камином сверкал череп крысы размером больше немецкой овчарки.

— Я удивляюсь, как это у человека хватает смелости идти туда одному, — предположил коренастый местный житель, набивая трубку подушечкой большого пальца, — в места с этими мутиками — мутантами и всем прочим.

Смит усмехнулся, отхлебнул пива и указал кружкой на крысиный череп. — Вот как эти, вы имеете в виду? Но это уже старовато. Я не сомневаюсь, что гигантские крысы были достаточно мерзкими, но они были не сильнее волков и гораздо глупее. Может быть, вы найдете их колонию время от времени в руинах с подветренной стороны Удара… но они не отважатся далеко выйти на свет, а те, что остались, их не так уж много, то камень пращи или стрела справятся с ними, если понадобится. Он помолчал и улыбнулся. — Кроме того, их мясо достаточно сладкое. Мне так говорили.

Несмотря на красноватый огонь, остальные лица в круге побледнели. Глаза Смита зафиксировали эту реакцию, а губы продолжали улыбаться. — Знаете, путешественники рассказывают истории, — сказал он, — и слушать их — настоящее искусство. В пути и так мало поводов для шуток, так что мне придется сделать это здесь.

На мгновение его лицо посерьезнело, и он добавил: — Но вот что я вам скажу и поклянусь: когда я был рядом с тем, что, возможно, когда-то было Кливлендом, мне показалось, что я поймал мышь, роющуюся в моем рюкзаке. И когда я вытащил его, он был не больше мыши, и его ноги были сложены под ним, так что он мог прыгать и бегать, как может мышь. Но его голова… там был рог, — путешественник коснулся кончика носа, — и еще один маленький, прямо за ним. Я думаю, что какой-нибудь смотритель зоопарка перед Взрывом назвал бы меня лжецом, если бы я сказал ему, что его носороги будут размножаться, вам не кажется?

Он сделал большой глоток. Компания гудела от удивления и непринужденного общения человека, который видел это.

— Скотти имел в виду полулюдей, не так ли, Скотти?— сказал грузный мужчина, чьи усы и борода вокруг рта потемнели от пива. Он изобразил сжатым кулаком лишнюю голову. — Такие чудовища водятся в Жарких Землях.

Голова Смита глубокомысленно качнулась в ответ на хор мрачного согласия остальных мужчин. — Конечно, я понимаю, что вы имеете в виду, — сказал он. — Двухголовые люди? Девушки с лишней парой ног, торчащих из их живота?

Раздались звуки ужаса и согласия.

— Видите ли, — продолжал путешественник, — Взрыв все изменил… но вы знаете, как и я, что это не изменило их, чтобы это было легче для людей. Они всегда были детьми, рожденными как… чудовища, если хотите. Может быть, сейчас рождается больше, чем было до Взрыва; но они рождаются, и я видел книги, которые были уже старыми во время Взрыва, которые говорят о них. И теперь они не живут, друзья мои. Жизнь повсюду слишком тяжела, и эти бедные невинные люди напоминают людям о Взрыве; и кто бы это запомнил?

Он оглядел комнату. Глаза, встретившиеся с его глазами, быстро опустились. — Некоторые родились здесь, в Мосби, не так ли? — спросил Смит, и его слова, без сомнения, вонзились в них, как лезвия ножей. — А где они сейчас?

Человек, которого они называли Скотти, прикусил тростниковый чубук своей трубки. Он захлебнулся, и передние ножки его табурета застучали по утрамбованному полу.

— Послушайте, я здесь не для того, чтобы совать нос в чужие дела, — быстро продолжал Смит. — То, что вы делаете, — это ваше личное дело. Со своей стороны, я был бы признателен за еще одну кружку этого превосходного пива.

Стулья заскрипели в знак согласия, когда все мужчины встали, потянулись и двинулись к бару. Моделл плавно нацеживал пиво, мелом записывая напитки на доске на задней стене — все, кроме Смита, были местными. Трактирщик даже принес новую бочку без заметного промедления. Несколько человек вышли через заднюю дверь и вернулись, зашнуровывая брюки. Наступила короткая пауза, когда все снова уселись вокруг огня. Потом Скотти сглотнул, нахмурился и сказал воинственно: — Хорошо, а как насчет Подменышей?

— Простите? Глаза путешественника дружелюбно смотрели поверх края кружки, но в них не было понимания.