Гибельный огонь

Очевидный вывод, который можно было сделать из ситуации, только что объясненной Денкирхом, состоял в том, что разумы переносятся от мертвых к новорожденным — реинкарнация или переселение душ. Это было соблазнительно просто, но не могло быть применено только к человеческой расе, так как рождение и смерть почти никогда точно не уравновешивались. Избыток разума двух или более человек мог бы разместиться в одном теле, и это было вероятным объяснением видений во время транса некоторых великих магов. Они просто подавляли изначальный разум другого тела, и некоторое время смотрели его глазами, а нормальный владелец тела вскоре прогонял нарушителя обратно. Тем не менее, большой избыток рождений над смертями означал, что, по крайней мере, некоторые умы должны были быть созданы заново вместе с их телами. И большая редкость доказуемых случаев реинкарнации, по крайней мере, в человеческих телах, указывала на то, что это было верно во всех случаях, кроме нескольких. Куда же тогда делись умы большинства умерших людей? — К звездам, — решил Денкирх и принялся доказывать это.

Его первые попытки были основаны на использовании радиотелескопов и закончились полным провалом. Затем он начал работать с противоположного конца, модифицируя энцефалограф, и с помощью этого относительно грубого инструмента он уловил первые намеки на ужасные шепоты звезд, и в ту же ночь он обладал всеми знаниями об этой первобытной тайне, которые позже только усилил. То есть все, кроме ее глубинного смысла.

Затем последовали более поздние усовершенствования, более простые, чем тот конечный результат, который висел над кроватью, на которой я сидел, но, такие, же эффективные, для прослушивания мыслей наших предков. Ранее Денкирх отмечал, что различные исторические периоды были сгруппированы в узнаваемых частях неба, хотя и имели значительные перекрытия. Осмысленные имена, конечно, были редкостью, но многие профессии давали ключ к определению их датировки. Например, автомеханик должен был быть совсем недавно, а рядовой Железной Бригады был так же полезен, как и Авраам Линкольн. В общем, самые последние имена группировались на Денебе или в направлении Ориона, в то время как имена периода вокруг Первой Мировой Войны можно было услышать, когда антенна была направлена на Плеяды, и так далее. Казалось вероятным, что со смертью каждого занятого тела человеческий разум делал еще один шаг в медленной, величественной процессии вокруг вселенной.

Этого знания, этого доказательства его утверждений для Денкирха вскоре стало недостаточно. У него был целый список имен, но сейчас он хотел получить сведения о вселенной из первых рук.

Я до сих пор помню, как выглядел Денкирх в тот вечер, когда он говорил, бессознательно расхаживая по комнате и размахивая руками, а блеск в его глазах был гораздо ярче, чем могли дать ему мягкие флуоресцентные лампы. — Джонни, вы всегда говорили мне, что смерть — это забвение. Теперь я могу доказать вам, что это не забвение, а вселенная во всей ее чудесности и красоте! Подумайте об этом, Джонни — грохочущие азотные катаракты под бледно-зеленым солнцем. Ночь в ослепительном центре шарового скопления! Что вы когда-нибудь хотели увидеть? Вам нужно было просто ждать этого. А теперь, с этим, — он махнул рукой в сторону огромного конуса, безмолвно ожидавшего надо мной, — нам даже не придется ждать.

С этой последней фразой — его триумфальным заявлением — мой дух, который был захвачен против воли его диким энтузиазмом, снова погрузился в слепое отчаяние. Я знал, что здесь что-то не так. Не в теориях, потому что они были подтверждены приборами; не в приборах, потому что Денкирх был слишком логичен даже в своем фанатизме, чтобы принять свои результаты, не дублируя их в многочисленных перекрестных проверках; и все же где-то…

— Вы хотите сказать, что конусы — это передатчики материи? — спросил я, когда до меня дошел весь смысл слов Денкирха.

— Ну, во всяком случае, не передатчики, — ответил он, — и я сконструировал их только для того, чтобы принимать разумы. Но, осмелюсь сказать, что они неплохо работали бы и для материи, если бы ее можно было каким-то образом послать им. В основном, однако, они предназначены для выполнения работы, аналогичной работе моих более ранних пассивных приемников, и они будут делать все, что делали более ранние, как вы слышали. Они делают только один шаг дальше. Не бросать тело через всю вселенную, а притягивать разум назад, и это все, что нужно.

Пока Денкирх рассказывал о своем шедевре, я испытывал тот же благоговейный трепет перед величием его замысла, что и тогда, когда он рассказывал о ступенях, ведущих к нему, но под мягкой подушкой чуда лежали те же раздирающие когти страха, и мой желудок сжимался, когда я слушал.