Гибкие этничности. Этнические процессы в Петрозаводске и Карелии в 2010-е годы

Во время войны (1941–1944) финны Карелии были эвакуированы с оккупированных Финляндией территорий, однако Финляндская военная администрация организовала обучение детей-карелов на финском языке (Hyyti"a 2008). Советская «финская коренизация» 1920-1930-х годов, школьное обучение детей-карелов в военный период, а также массовое (около 20000) переселение финнов-ингерманландцев в Карелию в послевоенные годы (см. Суни 1998) создали основу для развития финскоязычной культуры в Карелии, но отношение к финскому языку в послевоенный период изменилось: финский стал ассоциироваться прежде всего с Финляндией и бывшими оккупантами, а не с местным финско-язычным населением. (Такала 2010; см. также Захарова 2009: 320; Никулина, Киселева 2009).

После понижения статуса республики с союзной на автономную и школьной реформы 1958 года обучение на финском в школах и университете было прекращено. Сфера использования языка значительно сузилась. Преподавание финского было возрождено в 1963 году уже как иностранного языка, а не языка обучения в нескольких школах (Vavulinskaja 2002). Тем не менее в университете он преподавался как родной, и национальные институты функционировали за счет выпускников университета. Фактически функция языка стала меняться: от языка местной «национальной» культуры к языку представления «многонациональной» Карелии за рубежом (Захарова 2009). Финскоязычные издания продолжали свою работу вплоть до перестройки в устоявшихся советских формах (Курки 2009).

С началом перестройки интерес к финскому языку и финской национальности значительно вырос, и большую роль в формировании общественного движения финнов (а также карелов и вепсов) Карелии сыграла «национальная» интеллигенция (Klementjev 1996; Liikanen 1996,2001). Целью движения финнов Карелии было достижение полной реабилитации всех групп финнов, а также возрождение финского языка и культуры. «Национальные» газеты и журналы стали местом активной дискуссии о «неизвестной» истории финнов СССР, в том числе репрессий. Возвращение ранее запрещенных для обсуждения исторических тем происходило одновременно и в Финляндии, и это повлияло на принятие политического решения о распространении статуса «реэмигрантов» и на финнов бывшего СССР. Начавшаяся в 1990 году политика реэмиграции повлекла за собой растянувшуюся на два десятилетия миграцию финнов и членов их семей в сопредельную страну. В первых рядах эмигрировали люди, хорошо знавшие язык и имевшие контакты в соседней стране. Многие из них работали в финскоязычных культурных институтах. С 2011 года прием заявлений на переезд закрыт, и программа реэмиграции заканчивается в 2016 году. Многие наблюдатели оценивают этот процесс как последний удар по карельской финскости. (См. Davydova 2004,2009).

В настоящее время финскость в Карелии во многом парадоксальна: с каждым годом уменьшается количество людей, зарегистрированных как финны, но институты, поддерживающие финский язык и производящие финскоязычную культуру, работают. В Петрозаводске также с 1990 года работает консульский отдел посольства Финляндии, ведущий активную культурную деятельность. Официальные контакты и сотрудничество с Финляндией вплоть до 2014 года нарастали и продолжаются, несмотря на изменившуюся внешнеполитическую ситуацию. О масштабах контактов между Карелией и Финляндией можно судить по количеству выдаваемых жителям Карелии финляндских виз: в 2013 году их было выдано более 90 000 (Выступление консула Финляндии в Петрозаводске 23.09.2014).

Теоретические перспективы

Этничность (в советском и российском контексте – национальность) я рассматриваю как технологию власти и управления, формирования населения (см. Slezkine 1994; Hirsch 2005; Brown 2004); говорить о какой-то «натуральной» этничности или этнических группах в современной России было бы наивно. Национальность была и остается четко регулируемой и институализированной: население делится на категории и управляется на основании регистрации национальности, так что национальность – это одна из ключевых категорий государственного управления. (См. Портнов 2011; Protsyk, Harzl 2013; Davydova-Minguet 2014). Под управлением (govemmentality) можно понимать набор разнообразных техник, направляющих процесс развития населения в желаемую сторону. Техники управления производят представления о явлениях и наделяют их определенными характеристиками, а также индивидуализируют и определяют субъектов и их группы, будучи частью продуктивной власти. Управление задает рамки для деятельности своих объектов таким образом, что они действуют самостоятельно и ответственно, стремясь достигнуть целей и соответствовать требованиям управляющей власти. В этом процессе совершенствуются как формы управления, так и сами субъекты. Условием действия продуктивной власти является определенная степень свободы: субъект должен принимать решения в форме «своего выбора», причем рамки свободы выбора остаются четко заданными. (См. Kaisto, Pyykk"onen 2010; Helen 2010).