Гигантский Конь из Страны Оз

— Что теперь? — простонала статуя, в отчаянии хватаясь за зонтик. — Я птица? Почему, ну почему же я покинул свой пьедестал? — Но его размышления ничего не изменили, и он наконец где — то приземлился. Затем он тут же провалился сквозь корку синего неба в яром солнечно свете и упал посреди широкого зеленого поля. К счастью, он приземлился на ноги, но это было такое тяжелое приземление, что он по колени вошел в мягкую землю. Несколько мгновений он не шевелился. Затем, закрыв зонтик, он поочередно вынул ноги из грязи и сделал пару шагов, чтобы стрясти с ног землю.

— Была ночь, а теперь день. Я был там, а теперь я здесь. Что же будет дальше? — пробормотал он озадаченно. Страна, в которую он так резко упал, казалась вполне безопасной. Зеленые луга, усыпанные пушистыми деревьями, расстилались во все стороны вокруг. Но после пыльного парка в Бостоне эта местность казалась очень большой и одинокой. Неуверенно осматриваясь, каменный человек заметил голубую фигуру, которая быстрым шагом шла вдоль желтого шоссе, что лежало посередине полей. Никогда за свою памятниковую карьеру не видел Общественный Благодетель существа вроде этого, и, когда фигура подошла ближе, он твердо сжал зонтик и приготовился драться или бежать.

Это был Страшила, живое, веселое пугало, набитое соломой. Поравнявшись с каменным человеком, он снял шляпу.

— Доброго посленочия, — сказал Страшила вежливо. Общественный Благодетель предпринял неудачную попытку снять свою шляпу, но он слишком плотно насадил ее на голову.

— Думаю, вы имеете в виду «доброго утра», — отметил он, в ответ кланяясь Страшиле.

— Да как хотите, — улыбнулся Страшила, взмахнув рукой, — кстати, куда вы направляетесь?

— Я не направляюсь, я отправился, — обиженно заявил Благодетель. То, что ему пришлось пережить за последние несколько часов, вызвало в нем подозрительность и недоверие к окружающим. Страшила несколько секунд размышлял над его ответом, а затем, подойдя ближе, открыто спросил, — скажите, а вы человек?

— А вы? — от такого резкого и неожиданного поворота вопроса страшила закинул голову и рассмеялся.

— Я не знаю, — признался он весело, — человек я или нет, но я знаю, что я жив, а ведь так здорово быть живым!

— правда? — Общественный Благодетель с сомнением всмотрелся в нарисованное лицо Страшилы. — Я вот не уверен, — вздохнул он и покачал головой.

— О, да вы быстро привыкнете! — Страшила внимательно посмотрел на своего нового знакомого. — Вы — единственная ожившая статуя, которую я когда-либо видел, — в итоге заметил он. — Как вы ожили? — В этом малом было что-то такое, что Благодетель стал чувствовать себя несколько легче.

— Во-первых, начал он медленно, — меня взяли в каменоломне, разрубили и обтесали до моего нынешнего вида. Долгое время я стоял на пьедестале в маленьком парке в Бостоне. Хотя я не мог ни говорить, ни шевелиться, я мог слышать и видеть все, что происходит вокруг. И это уже было вполне интересно. Я смотрел, как дети пускают лодочки в маленьком пруду, слушал оркестр теплыми летними вечерами, и наблюдал за тем, как ведут себя люди, которые прогуливались под деревьями. Будь у меня шляпа или зонтик, которые защищали бы меня от осадков, я был бы абсолютно счастлив.

— Наверное, теперь ты совсем счастлив, — хитровато заметил Страшила, — потому что я вижу, что у тебя есть и то, и другое. Благодетель нетерпеливо покачал головой оттого, что его перебили.

— Раз в год, — продолжал он пафосно, — толпа горожан приходила ко мне и вешала мне на шею венки, а в своих длинных и нудных речах, половину из которых я не понимал, называли меня великим благодетелем. Ты знаешь, что это такое? — любопытно спросил он.

— Ну, — осторожно начал Страшила, — возможно, ты основал библиотеку или школу, а может, осознанно пошел на то, чтобы помочь неимущим, и пожертвовал много денег. Кстати, как тебя звали?

— Я так и не узнал, — ответил серый каменный джентльмен с печалью в голосе, — меня вырезали уже на пьедестале, и потому я не мог наклониться и посмотреть вниз, чтобы разведать эту интересную информацию.

— Тогда я буду называть тебя Бенни, — радостно решил Страшила, — ну, знаешь, это сокращение от Общественного Благодетеля. Тебе нравится человек, в честь которого тебя сделали?

Статуя покачала головой, — этого я тоже не знаю, — угрюмо отозвался Бенни.

— Ну и ладно, — сказал Страшила, садясь на ближайший пенек. Ты говорящая копия кого-то, но как же ты ожил?

— Я как раз собирался об этом рассказать, — воскликнул Бенни, а затем быстро и вкратце рассказал Страшиле о старом ирландце в выходном костюме, который остановился под фонарем и стал читать книгу, и как в этот самый миг Бенни почувствовал желание спуститься с пьедестала. — Ну, так я и сделал, — печально заметил он, и продолжил рассказывать о своих злоключениях и падении в странную яму. — Все это очень странно, — закончил он упавшим голосом. — Когда я был скучным и неживым, люди относились ко мне с уважением и вешали на мою шею венки, а когда я ожил, они облили меня водой из шланга и даже кидали в меня кирпичи.