Читаем «Гильотина Украины»: нарком Всеволод Балицкий и его судьба полностью

Совсем другое дело – поддержка «своих» кадров. Это, как мы видели, во все периоды было присуще чекистским органам (и не только, как известно, чекистским). Следовательно, когда Всеволод Балицкий или его подчиненные защищали «своих», они исходили еще и из того, насколько легко использовать прошлые даже не «грехи», а «грешки» этих людей, для фабрикации дел об их «троцкизме», «колебаниях», «неправильных» выступлениях и т. п., чтобы развернуть все это в грандиозное «дело» (и не одно!). Этого, собственно, и хотел Николай Ежов, пришедший в НКВД с готовым планом репрессивных действий, в первую очередь, против тех деятелей, которые могли составить оппозицию лично Сталину.

Концепцию таких действий Ежов изложил в своей неопубликованной работе «От фракционности к открытой контрреволюции», над ней он стал работать в 1935 г., вскоре после убийства С. М. Кирова. Уже тогда Ежов обвинил в террористических стремлениях прежних участников оппозиции. Сталин собственноручно (по просьбе самого наркома НКВД) отредактировал рукопись и дал рекомендации, учтенные автором рукописи. Фактически Ежов задумал труд, который мог бы стать программным документом для ликвидации всех прежних оппозиционеров и инакомыслящих в стране[997]. Этим он расположил к себе Сталина: выбивая признания из прежних оппозиционеров, можно было преподать урок «на все времена» тем, кто в тайне был не согласен со сталинской политикой, но, учитывая жестокость расправы, вряд ли осмелился бы выразить это несогласие в форме «заговора» или «мятежа».

Уже 12 октября 1936 г. (а Ежова назначили в сентябре) Л. М. Каганович в письме к Г. К. Орджоникидзе отмечал, что «у т. Ежова дела идут хорошо! Он крепко, по-сталински, взялся за дело. С бандитами контрреволюционерами троцкистами расправимся по-большевистски. Такого подлого двурушнического, провокаторского обмана история еще не знала и потому революционная расправа должна быть соответствующей» [998].

Как мы уже писали, в свое время в ГПУ УССР действительно работали люди, которых уверенно можно назвать идейными троцкистами. Кроме Я. А. Лившица, это в первую очередь И. Я. Тепер – бывший анархист, бывший заведующий агитационно-пропагандистским отделом и редактор газеты «Путь к Свободе» в махновской армии. В годы Гражданской войны его завербовали чекисты и он стал проводить разложенческую работу среди повстанцев. За «большие заслуги по ликвидации махновского и политического бандитизма на Украине» был принят на работу в ГПУ УССР, но в начале 1928 г. уволен из ГПУ УССР и исключен из ВКП(б) за принадлежность к «контрреволюционной» троцкистской фракции. Спустя некоторое время Тепер поклялся, что его деятельность в ГПУ не будет использована им в интересах троцкистского подполья, и был назначен Балицким в Харьковский окротдел ГПУ, а затем переброшен в Трудовою коммуну ГПУ УССР, где он руководил культурно-просветительной работой.

Однако именно в 1928 г., после своего увольнения из ГПУ УССР, Тепер организовал кражу из одного советского учреждения 10 пудов типографского шрифта и специального оборудования. Это дало возможность всеукраинскому троцкистскому центру организовать подпольную типографию, ликвидированную впоследствии ГПУ УССР. Коллегия ОГПУ СССР, принимая во внимание добровольную явку с повинной И. Я. Тепера, приговорила его к 10 годам лагерей[999].

Бывшим троцкистом являлся и Сергей (Соломон) Иосифович (Осипович) Броневой (Факторович) – младший брат А. О. Броневого и отец народного артиста СССР Леонида Броневого, исполнителя роли Генриха Мюллера в фильме «Семнадцать мгновений весны». В 1927 г. С. И. Броневой работал в Киевском институте народного хозяйства и был исключен из партии за троцкизм, но уже в 1928 г. его приняли на работу в Киевский окружной отдел ГПУ. Политические ошибки нужно было исправлять. Вскоре он отчитывался о том, что, «работая в ГПУ в Киеве, активно участвовал в разгроме троцкистской оппозиции, и лично арестовывал троцкистов, которые возглавляли оппозицию в Институте народного хозяйства и втянули меня в оппозицию»[1000].

В 1932–1934 гг. С. И. Броневой трудился в ЭКУ ПП ОГПУ по Ивановской Промышленной области и, «руководя и непосредственно принимая участие в изъятии валюты… выкачал 6 миллионов рублей золотом», за что одним из первых среди сотрудников ОГПУ СССР был награжден орденом Красной Звезды[1001]. С 1933 г. возглавлял 6-е отделение ЭКУ ГПУ УССР, с 1935 г. работал начальником строительства парка культуры и отдыха в Киеве. Арестован 13 сентября 1936 г., а 9 марта 1937 г. приговорен к 5 годам лагерей.

Перейти на страницу:

Все книги серии История сталинизма

Август, 1956 год. Кризис в Северной Корее
Август, 1956 год. Кризис в Северной Корее

КНДР часто воспринимается как государство, в котором сталинская модель социализма на протяжении десятилетий сохранялась практически без изменений. Однако новые материалы показывают, что и в Северной Корее некогда были силы, выступавшие против культа личности Ким Ир Сена, милитаризации экономики, диктаторских методов управления. КНДР не осталась в стороне от тех перемен, которые происходили в социалистическом лагере в середине 1950-х гг. Преобразования, развернувшиеся в Советском Союзе после смерти Сталина, произвели немалое впечатление на северокорейскую интеллигенцию и часть партийного руководства. В этой обстановке в КНДР возникла оппозиционная группа, которая ставила своей целью отстранение от власти Ким Ир Сена и проведение в КНДР либеральных реформ советского образца. Выступление этой группы окончилось неудачей и вызвало резкое ужесточение режима.В книге, написанной на основании архивных материалов, впервые вводимых в научный оборот, рассматриваются драматические события середины 1950-х гг. Исход этих событий во многом определил историю КНДР в последующие десятилетия.

Андрей Николаевич Ланьков

История / Образование и наука
«Включен в операцию». Массовый террор в Прикамье в 1937–1938 гг.
«Включен в операцию». Массовый террор в Прикамье в 1937–1938 гг.

В коллективной монографии, написанной историками Пермского государственного технического университета совместно с архивными работниками, сделана попытка детально реконструировать массовые операции 1937–1938 гг. на территории Прикамья. На основании архивных источников показано, что на локальном уровне различий между репрессивными кампаниями практически не существовало. Сотрудники НКВД на местах действовали по единому алгоритму, выкорчевывая «вражеские гнезда» в райкомах и заводских конторах и нанося превентивный удар по «контрреволюционному кулачеству» и «инобазе» буржуазных разведок. Это позволяет уточнить представления о большом терроре и переосмыслить устоявшиеся исследовательские подходы к его изучению.

Александр Валерьевич Чащухин , Андрей Николаевич Кабацков , Анна Анатольевна Колдушко , Анна Семёновна Кимерлинг , Галина Фёдоровна Станковская

История / Образование и наука
Холодный мир
Холодный мир

На основании архивных документов в книге изучается система высшей власти в СССР в послевоенные годы, в период так называемого «позднего сталинизма». Укрепляя личную диктатуру, Сталин создавал узкие руководящие группы в Политбюро, приближая или подвергая опале своих ближайших соратников. В книге исследуются такие события, как опала Маленкова и Молотова, «ленинградское дело», чистки в МГБ, «мингрельское дело» и реорганизация высшей власти накануне смерти Сталина. В работе показано, как в недрах диктатуры постепенно складывались предпосылки ее отрицания. Под давлением нараставших противоречий социально-экономического развития уже при жизни Сталина осознавалась необходимость проведения реформ. Сразу же после смерти Сталина начался быстрый демонтаж важнейших опор диктатуры.Первоначальный вариант книги под названием «Cold Peace. Stalin and the Soviet Ruling Circle, 1945–1953» был опубликован на английском языке в 2004 г. Новое переработанное издание публикуется по соглашению с издательством «Oxford University Press».

А. Дж. Риддл , Йорам Горлицкий , Олег Витальевич Хлевнюк

Фантастика / История / Политика / Фантастика / Зарубежная фантастика / Образование и наука / Триллер

Похожие книги