Совсем другое дело – поддержка «своих» кадров. Это, как мы видели, во все периоды было присуще чекистским органам (и не только, как известно, чекистским). Следовательно, когда Всеволод Балицкий или его подчиненные защищали «своих», они исходили еще и из того, насколько легко использовать прошлые даже не «грехи», а «грешки» этих людей, для фабрикации дел об их «троцкизме», «колебаниях», «неправильных» выступлениях и т. п., чтобы развернуть все это в грандиозное «дело» (и не одно!). Этого, собственно, и хотел Николай Ежов, пришедший в НКВД с готовым планом репрессивных действий, в первую очередь, против тех деятелей, которые могли составить оппозицию лично Сталину.
Концепцию таких действий Ежов изложил в своей неопубликованной работе «От фракционности к открытой контрреволюции», над ней он стал работать в 1935 г., вскоре после убийства С. М. Кирова. Уже тогда Ежов обвинил в террористических стремлениях прежних участников оппозиции. Сталин собственноручно (по просьбе самого наркома НКВД) отредактировал рукопись и дал рекомендации, учтенные автором рукописи. Фактически Ежов задумал труд, который мог бы стать программным документом для ликвидации всех прежних оппозиционеров и инакомыслящих в стране[997]. Этим он расположил к себе Сталина: выбивая признания из прежних оппозиционеров, можно было преподать урок «на все времена» тем, кто в тайне был не согласен со сталинской политикой, но, учитывая жестокость расправы, вряд ли осмелился бы выразить это несогласие в форме «заговора» или «мятежа».
Уже 12 октября 1936 г. (а Ежова назначили в сентябре) Л. М. Каганович в письме к Г. К. Орджоникидзе отмечал, что «у т. Ежова дела идут хорошо! Он крепко, по-сталински, взялся за дело. С бандитами контрреволюционерами троцкистами расправимся по-большевистски. Такого подлого двурушнического, провокаторского обмана история еще не знала и потому революционная расправа должна быть соответствующей» [998].
Как мы уже писали, в свое время в ГПУ УССР действительно работали люди, которых уверенно можно назвать идейными троцкистами. Кроме Я. А. Лившица, это в первую очередь И. Я. Тепер – бывший анархист, бывший заведующий агитационно-пропагандистским отделом и редактор газеты «Путь к Свободе» в махновской армии. В годы Гражданской войны его завербовали чекисты и он стал проводить разложенческую работу среди повстанцев. За «большие заслуги по ликвидации махновского и политического бандитизма на Украине» был принят на работу в ГПУ УССР, но в начале 1928 г. уволен из ГПУ УССР и исключен из ВКП(б) за принадлежность к «контрреволюционной» троцкистской фракции. Спустя некоторое время Тепер поклялся, что его деятельность в ГПУ не будет использована им в интересах троцкистского подполья, и был назначен Балицким в Харьковский окротдел ГПУ, а затем переброшен в Трудовою коммуну ГПУ УССР, где он руководил культурно-просветительной работой.
Однако именно в 1928 г., после своего увольнения из ГПУ УССР, Тепер организовал кражу из одного советского учреждения 10 пудов типографского шрифта и специального оборудования. Это дало возможность всеукраинскому троцкистскому центру организовать подпольную типографию, ликвидированную впоследствии ГПУ УССР. Коллегия ОГПУ СССР, принимая во внимание добровольную явку с повинной И. Я. Тепера, приговорила его к 10 годам лагерей[999].
Бывшим троцкистом являлся и Сергей (Соломон) Иосифович (Осипович) Броневой (Факторович) – младший брат А. О. Броневого и отец народного артиста СССР Леонида Броневого, исполнителя роли Генриха Мюллера в фильме «Семнадцать мгновений весны». В 1927 г. С. И. Броневой работал в Киевском институте народного хозяйства и был исключен из партии за троцкизм, но уже в 1928 г. его приняли на работу в Киевский окружной отдел ГПУ. Политические ошибки нужно было исправлять. Вскоре он отчитывался о том, что, «работая в ГПУ в Киеве, активно участвовал в разгроме троцкистской оппозиции, и лично арестовывал троцкистов, которые возглавляли оппозицию в Институте народного хозяйства и втянули меня в оппозицию»[1000].
В 1932–1934 гг. С. И. Броневой трудился в ЭКУ ПП ОГПУ по Ивановской Промышленной области и, «руководя и непосредственно принимая участие в изъятии валюты… выкачал 6 миллионов рублей золотом», за что одним из первых среди сотрудников ОГПУ СССР был награжден орденом Красной Звезды[1001]. С 1933 г. возглавлял 6-е отделение ЭКУ ГПУ УССР, с 1935 г. работал начальником строительства парка культуры и отдыха в Киеве. Арестован 13 сентября 1936 г., а 9 марта 1937 г. приговорен к 5 годам лагерей.