Гимн шпане

До магистрали мы ехали в полном молчании, я был погружен в свои мысли, она терялась в догадках, и надо признать, было с чего — произошел действительно странный случай; в какой-то момент, чтобы что-то сказать, я показал на щит «Домашний гусиный паштет»: может, купим? Но она едва слышно пробормотала: раз ты болен, лучше не стоит; уже перед самым пляжем я приобнял ее за бедра и попросил прощения, сославшись на то, что совсем задергался, наверное, слишком много работал в последнее время, она улыбнулась; иногда ты ведешь себя так странно; вскоре я поставил машину на стоянке среди соснового бора, повсюду разгуливал народ в купальниках и плавках, кто с доской для серфинга под мышкой, кто с мячом, и на дорожке, ведущей к морю, мы смотрелись бледными поганками — я уже сто лет не бывал в подобном месте, а Мари-Пьер хоть родилась у моря, но то был Ла-Манш, никаких тебе шикарных пляжей вроде этого — с дюнами, соснами на заднем плане, палящим, словно в пустыне, солнцем, с волнами и серфингистами. Пляж был так велик, что, пройдя всего ничего, мы без труда нашли себе местечко, большинство нежилось голышом, демонстрируя идеальный загар всех частей тела, Мари-Пьер сказала: надо брать с них пример, если я появлюсь на Кап-Даге с такой кожей, меня просто засмеют, я не удержался от улыбки: что ж, ты права, чего церемониться, а про себя подумал совсем другое, представил, как сейчас все эти кобели будут пялиться на нее и пускать слюну, я заранее ощущал раздражение; в общем, мы разделись догола и улеглись на полотенца, поначалу мне было не по себе, но на самом деле никто не обращал на нас внимания, и мало-помалу я расслабился; лучи солнца так нещадно палили, что вскоре мы решили искупаться, честно говоря, без плавок было очень приятно, на пляж с шумом накатывали огромные волны, с белой пеной, так что мы плескались и дурачились у самого берега, ныряя под волну, которая тащила нас вглубь, Мари-Пьер в лучах света, бриллиантами отражавшегося в каплях воды, порхала словно райское видение, я любовался ею, позабыв обо всем — о пробках, а главное, о нашем жутком пассажире и угрызениях совести насчет старухи, вот здорово, сказала Мари-Пьер, я обнял ее, и нас увлекла сила отлива, мы еще долго возились в море, она так и льнула ко мне, а потом вышли на берег, продрогнув до самых костей, и испытали истинное наслаждение, греясь на солнышке после купания, прижавшись дрожащими телами к песку и ощущая, как капли воды постепенно испаряются; обсохнув, мы слегка обмазали друг друга кремом для загара, слегка, зато везде, не будь на пляже так много народа, все это закончилось бы понятно чем, но она заскромничала, мол, только не здесь, люди же вокруг, хотя, если присмотреться, другие парочки не теряли времени, а к вечеру мы стали такими красными, что официант в ресторане при гостинице принял нас за немцев; по счастливой случайности; у них оказался один свободный номер, уютная комната с большой кроватью и пуховой периной, казалось бы, совсем не нужной при такой жаре, но это говорило о классе и комфортабельности заведения; мы обгорели, что затрудняло даже обычные ласки, к тому же после морского купания и вина изрядно одурели, и тем не менее занялись любовью, недолго и очень осторожно, охая и ахая при каждом болезненном движении; уже перед сном мне пригрезился тот чудик, голосующий на дороге, но знаете, плевать я на него хотел.

На следующий день лило как из ведра. Господи, какой кайф — лежать, зарывшись в одеяла, и слушать перестук капель по черепичным крышам, если бы я мог, никуда бы не поехал, мы бы целыми днями оставались наедине, она да я, дрыхли бы, любовью занимались, ходили на пляж, обедали, но, хотя ничто нам не мешало, я ведь обещал, мне было бы неудобно перед Бруно с Патрисией, я знал, что ради нас они отказали другим знакомым, так что после завтрака мы стали собираться в дорогу.

Поднялся ветер, на смену купальникам пришли дождевики, вдалеке слышались раскаты грома. Не знаю, чем люди занимаются в отпуске, когда портится погода, скорее всего, ничем, просто ждут, когда она улучшится, и, как дебилы, пялятся в телевизоры. Давай перед отъездом пройдемся по пляжу, предложила Мари-Пьер, обожаю, когда штормит, мы подошли к машине, и я поцеловал ее взасос, как в кино, тили-тили тесто, жених и невеста, закричали детишки, проходившие мимо, она рассмеялась, заметив, что они почти угадали, если бы в тот момент мне сказали: выбирай, все твои бабки или она, я бы не колебался ни секунды.