Гипнос

Мисс о’Райли подействовала, как маяк, когда я заблудился в незнакомом шторме воспринимаемых явлений. Я ориентировался на нее, потому что испытывал отвращение к Ронде. Ронда была чужда и неприятна мне из-за того, что я не мог ее понять. Не мог навесить на неё ярлык. Неприязнь к Ронде помогла мне прислушаться к Элис и сохранить здравомыслие. Не хватало только Бойла — чтобы он упорядочил хаос обрывков информации. Но я не мог просить его о помощи, потому что близилась полночь, а он вежливо, но отчетливо дал мне понять, что хочет посвятить себя грядущему празднику.

Я первый раз был в этой квартире наяву. Она была уютна и просторна, хоть и невелика. Элис бывала там редко, но это не мешало ей ценить свой дом. Ее квартира была не просто типовой жилплощадью, в которой спят, справляют нужду и коротают время. У каждой вещи было своё место. Цвета стен гармонировали со шторами и коврами, собирая единый баланс разных оттенков. Мебель и картины акцентировали контрастами. Глазам было приятно, куда бы они не смотрели. Ронда ходила по комнате и рассматривала книги на стеллаже, жирные крепкие растения в массивных горшках, печатные репродукции Густава Климта, ван Гога и Клода Моне.

⁃ Она не слишком тонка в познаниях изобразительного искусства, да? — Спросила Ронда. — Не отвечай, это риторический вопрос. Ответь лучше вот на что: вдруг она навязалась идти с тобой, чтобы помешать твоим планам? Нет, на это тоже не отвечай. А то ты и так уже здорово тянешь на шизика. Просто послушай: сейчас вы отправитесь в путешествие по сну, она узнает о тебе все, что сможет, потом бам! И выкинет тебя оттуда. А бежать некуда. Ты у неё дома. Не на ключ ли закрыта входная дверь?

Я невольно посмотрел в сторону прихожей. Ронда сбивала меня с толку, но ее домыслы не были лишены смысла. Она рассуждала и вела себя на удивление уверенно и адекватно. В ней не было ни капли схожести с той Рондой, которую я видел, забирая ответы на вопросы Бойла. Она находилась в своей стихии.

⁃ Того гляди, она уже предупредила вашего главного и сюда едут его люди. Ну, не такие, как ты, а которые решают проблемы в реальности. Хочешь, я научу тебя оставаться внутри сна даже когда кто-то пытается тебя оттуда депортировать?

Несмотря на мое отношение к Ронде, я признавал весомость ее предположений. Она обнажала мои опасения, которые были приглушены очарованием Элис. Ронда предлагала мне помощь.

⁃ Ты же понимаешь, что когда вы с ней перейдёте в сон, меня здесь уже не будет? Я пришла сюда не затем, чтобы она меня видела. Я просто хотела побыть с тобой. А тут вон что завертелось. Ну так что? Хочешь, поделюсь с тобой маленькой хитростью? Козырь в рукаве тебе не помешает.

Я кивнул.

⁃ Когда почувствуешь опасность, — ту самую опасность — представь, что тебя там нет. Представь, что ты — созерцатель и смотришь на все чужими ненастоящими глазами. Как в комнатах охраны с мониторами. Представь, что видимое происходит не с тобой, а, например, с биороботом, у которого вместо глаз — камера. Выведи себя из своего вместилища, которое хорошо тебе знакомо и тогда твоя плоть станет проницаемой. Ты же, вроде, умеешь это делать, Рэй. О, я вот говорю все это, и думаю, насколько далёк от настоящего положения вещей Фредди Крюгер. Ребята, которые придумали «Кошмар на улице вязов» вообще в теме не разбираются.

Я невольно улыбнулся замечанию Ронды. Оно было таким беззаботным, внезапным и точным, что я на миг забыл, каким образом она попала сюда.

⁃ Я ухожу, Рэй. Удачи тебе. Навести меня при возможности.

Какое-то время я сидел в одиночестве и смотрел на окно, через которое мы с моей бывшей напарницей выбирались на улицу по веревке из связанных простыней. Мы были настолько неопытны, что не догадались создать верёвку, как создавали Кольт модели 1911 года. Что может быть проще, чем веревка? Ни я, ни Арнелла не были привычными к законам Джуджиона и наивно продолжали существовать в нем, как в реальности. Мы могли создать не только верёвку, но и веревочную лестницу. Или обычную монолитную бетонную лестницу с перилами, спускающуюся от окна прямо на тротуар. Но Арнелла так мило радовалась этой незамысловатой киношной идее, что ничего больше придумывать и не хотелось. Мне казалось, что это было уже очень давно. А ещё раньше случилась моя последняя встреча со Стюартом. Нечто новое всегда непривычно, а от того кажется динамичным и насыщенным. Время ощущается по-другому из-за спектра эмоций, испытываемых в незнакомых обстоятельствах. Приевшийся и устоявшийся образ жизни всегда тускл и оттого тянется дольше. В нем яркая эмоция встречается значительно реже, чем то, что не будоражит нутро. А время измеряется не часами, но моментами, в которые человек открывает в себе что-то новое. Или открывает в чём-то новом себя.

Глава 8. Перпендикулярный мир