Гитлерленд. Третий Рейх глазами обычных туристов

Ганфштенгль также познакомил Гитлера с гарвардскими маршевыми песнями, объяснив, как музыка и чирлидеры приводят толпу на грань «истерического энтузиазма». Он играл марши Сузы, а затем немного импровизировал, объединяя американские маршевые мелодии с немецкими.

– Именно это! Да, Ганфштенгль, именно это нам нужно, чтобы двигаться. Это великолепно, – восклицал Гитлер, вытанцовывая по комнате, словно тамбурмажоретка.

Путци впоследствии написал несколько маршей, которые действительно использовались коричневорубашечниками, включая и тот, под который они маршировали через Бранденбургские ворота в день прихода Гитлера к власти в 1933 г. Путци писал в своей автобиографии: «При этом «ра, ра, ра» превратилось в «зиг хайль, зиг хайль». Вот такое происхождение у этих маршей. Получается, что и на мне лежит некоторая доля вины». Признания его звучат ужасно похоже на авторскую гордость.

Путци помогал гитлеровскому движению и иным образом. Продав партнеру свою долю в нью-йоркской галерее, он потратил тысячу долларов на то, чтобы превратить четырехстраничный пропагандистский еженедельник нацистов Vӧlkischer Beobachter в ежедневное издание. Гитлер жаловался, что существующие газеты его игнорируют, и полагал, что подобные изменения в издании помогут ему справиться с этой проблемой. Путци не только предоставил финансирование, но и нанял художника, чтобы тот изменил оформление передовицы. Он также приписывает себе создание слогана «Arbeit und Brot» («Труд и хлеб»). Хотя Путци говорил Гитлеру, что та тысяча долларов была беспроцентным займом, назад свои деньги он так никогда и не забрал. Будучи одним из советников Гитлера, Путци действовал, следуя своему первому импульсу – объяснить этому молодому фанатику, как устроен мир снаружи, и особенно – насколько важны усиливающиеся Соединенные Штаты. Указав, что исход Первой мировой войны определило именно вмешательство Америки, он объяснил Гитлеру:

– Если случится новая война, то её выиграет тот, на чьей стороне будет Америка.

Все это, продолжал он, делает дружбу с Вашингтоном жизненно важной для Гитлера. Хотя Гитлер внешне согласился, он, судя по всему, не слишком задумался над сказанным. Путци признавал в заключение, что представления Гитлера об Америке были «очень поверхностными». Из американцев его интересовал лишь Генри Форд, в котором он видел такого же антисемита, способного помочь деньгами. Его также интересовал ку-клукс-клан. «Он, видимо, полагал, что это такое политическое движение, вроде его собственного», – комментировал Путци.

К осени 1923 г. Гитлер стал открыто призывать к восстанию против правительства. Инфляция превратилась в гиперинфляцию. Путци вспоминал, что, когда он пробирался в «Бюргербройкеллер» 8 ноября – в ночь, которая войдет в историю как начало Пивного путча, – цена заказанных им трех кружек пива составляла 3 миллиарда марок. Он подал одну кружку Гитлеру, который отпил, хотя уже считал себя к тому моменту непьющим. На платформе для оратора уже сидело три баварских высших чиновника. Гитлер, с Железным крестом на шее и хлыстом в руке, приказал коричневорубашечникам взять зал под контроль.

– Тишина! – крикнул он. Толпа продолжала суматошно гудеть, тогда он запрыгнул на стул и выстрелил в воздух. – Национальная революция начинается. Этот зал окружен!

Поднялась еще большая суматоха. Гитлер увел баварских чиновников в отдельную комнату и объяснил, что согласится лишь на полную поддержку своего путча. Он обещал им руководящие посты – но в случае отказа их ждут мрачные перспективы.

– Господа, живыми мы отсюда не уйдем. Вас трое, а у меня четыре патрона. Если я потерплю неудачу, хватит нам всем.

По некоторым версиям, он при этом приставил пистолет к своему виску. Впечатления это не произвело, а генерал Людендорф, приехавший с опозданием, но зато в полной парадной форме Императорской армии, позволил им улизнуть, получив, как сообщают, их заверения в лояльности заговорщикам.

Ганфштенгль провел импровизированную пресс-конференцию, сообщив иностранным корреспондентам, что формируется новое правительство. Получив телеграмму из Берлина, Виганд принял эту версию за свершившийся факт и стал действовать. «МЯТЕЖНИКИ ЗАХВАТИЛИ ВЛАСТЬ НАД БАВАРИЕЙ, ВООРУЖЕННЫЙ ПОХОД НА БЕРЛИН» – гласил гигантский заголовок в передовице San Francisco Examiner за 9 ноября 1923 г., и далее редакторская колонка. Там сообщалось, что переворота «давно ждали», что штурмовики Гитлера контролируют важнейшие коммуникации в Мюнхене и прервали связь с Берлином. Людендорф теперь командует армией, Гитлер объявил о конце республики.