ГКЧП: Следствием установлено

Прокуратура вменила в вину Лукьянову А.И. то, что он «использовал в преступных интересах должностное положение и конституционный статус, когда в ночь с 18 на 19 августа 1991 года, будучи осведомлен об изоляции Президента СССР М.С. Горбачева в Форосе и, осознавая антиконституционность ГКЧП, обосновал правомерность перехода полномочий главы государства к вице-президенту Янаеву Г.И. и введения чрезвычайного положения без санкции Верховного Совета СССР». Поскольку эти действия были сопряжены с насильственной изоляцией Президента СССР, использованием в антиконституционных целях Вооруженных сил, они квалифицировались ч. 2 ст. 171 УК РСФСР (превышение власти, сопровождаемое насилием).

Янаев Г.И., по мнению прокуратуры, также вышел за пределы своих конституционных прав, когда, в нарушение статей 127-6 п 127-7 Конституции СССР, вступил в исполнение обязанностей главы государства и воспользовался узурпированной властью для объявления чрезвычайного положения, ввода войск в Москву, установления комендантского часа и цензурных ограничений. Кроме того, из личной заинтересованности, для обоснования правомерности перехода к нему президентских полномочий он внес в официальный документ (указ) заведомо ложные сведения о недееспособности Горбачева М.С., тем самым, совершив должностной подлог (ст. 175 УК РСФСР).

Участвовавшие в заговоре военнослужащие и лица офицерского состава органов государственной безопасности (Язов Д.Т., Крючков В.А., Генералов В.В., Плеханов Ю.С.) в соответствии со ст. 237 УК РСФСР за нарушения установленного порядка несения службы, должны были нести ответственность по законам о воинских преступлениях. Но так как их действия повлекли за собой нарушение нормальной деятельности системы высших органов власти страны, гибель людей и причинение материального ущерба, прокуратура дополнительно квалифицировала совершенное ими по ст. 260 УК РСФСР. Использование в интересах заговора Вооруженных сил и специальных частей, и подразделений создали опасность для многих лиц, поэтому следствие пришло к выводу, что преступление было совершено «общеопасным способом».

Уголовное дело с утвержденным обвинительным заключением поступило в Верховный Суд РФ. Декабрь 1992 г.

Фото МИА «Россия сегодня» ⁄ Ю. Абрамочкин.

Вместе с тем прокуратура, изучив все факты и обстоятельства, прекратила дела в отношении заместителя министра обороны В. Ачалова, заместителя председателя КГБ Г. Агеева целого ряда других лиц в связи с отсутствием в их действиях состава преступления. Таким образом, из довольно большого количества вовлеченных в августовские события граждан, к уголовной ответственности были привлечены только двенадцать.

Из обвинительного заключения

Противоправные действия обвиняемых не потеряли своей опасности, и оснований для прекращения уголовного дела вследствие изменения обстановки (ст. 6 УПК РСФСР) не усматривается. Обстоятельств, смягчающих ответственность обвиняемых (ст. 38 УК РСФСР), следствием не установлено. В соответствии с уголовным Законом, обстоятельствами, отягчающими ответственность всех обвиняемых, являются:

1) совершение преступления организованной группой (п.2 ст.39 УК РСФСР);

2) причинение преступлением тяжких последствий (п.4 ст.39 УК РСФСР);

3) совершение преступления общеопасным способом (п.9 ст. 39 УК РСФСР).

Для участия в процессе мы создали группу государственных обвинителей под руководством заместителя Генерального прокурора России Э. Денисова. Противная сторона, рассчитывая запутать дело в сетях политики, проявляла бурную активность. Когда гэкачеписты один за другим сначала с разрешения прокуратуры, а затем Военной коллегии Верховного суда России, куда прокуратурой было передано дело, покинули «Матросскую Тишину», все они, за редким исключением, принялись активно заниматься политической деятельностью: баллотировались в депутаты, ходили на всевозможные митинги, собрания радикальной оппозиции. Первомайская демонстрация 1993 года, в первых рядах которой находились «герои» августовских событий, завершилась трагедией: манифестанты спровоцировали столкновение с милицией, в результате которого погиб сотрудник ОМОНа. Особую окраску участию в манифестации гэкачепистов придавал тот факт, что буквально за две недели до этого наконец-то начался суд.

Гэкачеписты, понимая, что суд над ними в условиях резкого противостояния парламента и президентской власти не ко времени, вели себя соответственно. Вспоминаю первый день — процедуру открытия процесса. Места для подсудимых строго расписаны, на столах именные таблички, указывающие, куда кому садиться. Но гэкачеписты, не обращая на них никакого внимания, рассаживаются, кому где приглянулось. Встревоженные распорядители пытаются призвать бывших руководителей СССР соблюдать порядок, проявить уважение к суду, но те и ухом не ведут — будто не слышат. Кончилось тем, что председатель суда махнул рукой — где сели, пусть там и сидят…