«Гласность» и свобода

Было много других замечательных докладов и сообщений. Президент Германии Иоахим Гаук рассказал о состоянии архива «Штази» и трудностях при его использовании. Вся часть конференции об архивах, естественно, состояла из разнообразных констатаций того, что архивы КГБ закрыты, но активно пополняются вывезенными архивами из стран Варшавского договора и бывших союзных республик. Кичихин прибавил, что и значительная часть архива ЦК КПСС перенесена по подземному ходу на Лубянку. Что же касается комиссий по расследованию преступлений КГБ, то все они бесследно растворились. Последнюю, которой почти ничего не показывали, но в которую входили о. Глеб Якунин и Лев Пономарев (Верховного Совета России), распустил Хасбулатов.

Надо было успеть сделать все, что можно. Следующую – третью – конференцию мы запланировали на начало октября, но до этого еще очень многое должно было произойти. Мало результативную борьбу за демократию и свободу в России вели в то время не только «Гласность» и последние недобитые партии, общественные организации, а также уцелевшие три-четыре независимых профсоюза, но и, как всегда в нашей истории, русская литература.

Эпопея с «Советским писателем» и третий разгром «Гласности»

Но сопротивлялись, конечно, не все. Сергею Владимировичу Михалкову наступающее «время большого хапка», как он говорил, бесспорно, нравилось. Коммунистам оно давало иллюзорные надежды на возвращение и единение с новой властью, только Булату Окуджаве, Фазилю Искандеру, Римме Казаковой – на самом деле большинству московских писателей, казалось, что еще можно и нужно бороться за демократию. Произошел естественный раскол на Союз писателей РСФСР (с Михалковым, Бондаревым, множеством секретарей союзов писателей и чиновников от литературы в каждой области России) и Союзом писателей Москвы. Происходили разнообразные суды и споры по поводу зданий, имущества Литфонда. Я внезапно оказался участником борьбы за издательство «Советский писатель», которое было собственностью Союза писателей уже не существующего СССР. В высшей степени достойные и либеральные редакторы, художники, корректоры провели общее собрание и на место партийного директора Жукова избрали одного из редакторов – симпатичного и доброжелательного Валерия Шашина, переименовав издательство в «Знак СП». Но администрация и Союз писателей РСФСР сдаваться не хотели, документы и печати «Советского писателя» уже зарегистрированному директору «Знака СП» не передали, даже кабинетов не освободили, и провели свое собрание, где из сотрудников издательства были в основном бухгалтеры и немалая хозчасть, и организовала издательство «Современный писатель», в редсовет которого вошли единственный человек из «Советского писателя» Михаил Числов, какой-то очень агрессивный журналист то ли от Проханова, то ли из «Савраски» (газеты «Советская Россия») и никому не известный ни в Союзе писателей, ни в издательстве Ларионов, которого все считали просто бандитом (сейчас его судят за какие-то махинации) – он и занял кабинет генерального директора и получил все уставные документы «Советского писателя».

Может быть, эти два издательства под одной крышей и смогли бы как-то договориться, тем более, что демократическому «Знаку СП» реально не помогал никто, лишь на словах Ельцин и его помощники Филатов и Красавченко, и министр печати Михаил Федотов уверяли в своей поддержке, но Ларионов, который не собирался издавать никаких книг, а интересовался только возможностью торговли большим домом в центре, уволил всех редакторов. От возмущения редакторы Валентина Алимова, Ирина Ковалева и Валерия Бузылева (дочь полковника Карповича, о котором я уже писал) отказались уходить из издательства и начали голодовку. Из мужчин их никто не поддержал. Голодающим все сочувствовали, о них писали, но никто не помогал.