ГЛАВА 2

Не прошло и часа, как Адам уже миновал разрушенный от времени кирпичный забор и остов древних ворот с уже едва угадывающимся фундаментом контрольно-пропускного пункта. Не останавливаясь, прошёл мимо нескольких доживающих свой век одноэтажных казарм с просветами отсутствующих дверей и окон, заметённых снегом и тоскливо зияющих чернотой. Стараясь ступать в свои же, припорошённые снегом следы, он прошагал дальше между двухэтажно одинаковыми корпусами. Адам уверенно держал путь к зданию бывшего гаража, где на облезлых зелёных воротах под надписью “Водитель, внимание! Движение только на первой скорости” имелась неумело разрисованная свирепыми человеческими черепами небольшая калитка, на проушины замка которой была намотана проволока с черепом летучей крысы. Напротив ворот стояла ржавая четырёхопорная железная мачта освещения, с небольшой площадкой наверху и ведущей к ней едва державшейся ржавой лестницей. Ни проводов, ни, естественно, ламп на ней не было, зато между её лапами виднелся след большого костра, вероятно, когда-то разводимого на этом месте, совершенно очевидно, до того как снег укрыл собой всю округу. Подойдя к воротам, Адам по-хозяйски, привычной рукой снял череп арнэт, хмыкнув от воспоминания того, как они с Эвой ели точно такую же сырую тварь в его первое утро свободной жизни, и, отмотав проволоку, шагнул в темноту холодного гаража. Положив свои палки, он стряхнул с бороды и усов иней и, рождая дыханием облачка пара, присев, взял лежащую тут же оставленную им ранее головешку. Достав из сумки два камня, конечно, не так быстро, как Эва, но уже достаточно ловко, высек искру и зажёг факел. Подняв его и громко шаркая по полу пластиком снегоступов, прошёл между остовами нескольких военных автомобилей к уходившим вверх в темноту длинным полкам, заполненными разнообразными вещами. Там были завёрнутые в ткань освежеванные размером с кошек животные, набитые какими-то ягодами старые жестяные банки, разнообразный хлам, который мог бы как-либо пригодиться в хозяйстве, и ещё совершенно непонятно что, стоящее на тёмных пыльных полках. Со знанием дела, не забывая при этом побаловать себя парой найденных им ранее в одной из любовно укутанных кем-то склянок, размером с вишню невзрачных на вид но вкусных плодов. Открыв сумку, Адам положил в неё пару промёрзших тушек животных, принадлежащих, судя по всему, к семейству кошачьих, и ягоды, завёрнутые какими-то рачительными собирателями в чистую тряпочку, связанную узелком. Затем, затянув горловину своей торбы, закинул её за спину и двинулся к выходу. Вернувшись к воротам, затушил факел, положил его на место и взяв свои палки, вышел на улицу. Закрыв калитку, снова намотал на неё проволоку, повесил череп и отметив, что солнце уже давно перевалило за полдень, довольный собой быстро двинулся в обратную дорогу. Добравшись до их первой с Эвой пещеры, он забрался в расчищенный им до этого проход и, усевшись недалеко от входа, принялся за дело, совершенно игнорируя очень тихие но всё же хорошо слышные в окружающей его тишине звуки, производимые всё так же невидимыми в темноте свода спящими арнэт. Запустив обе руки в сумку, он извлёк из неё всё, что взял в гараже-хранилище. Положив рядом с собой замотанные в тряпки тушки, Адам принялся остро заточенным камнем срезать с них мясо, раскладывая его на два разных куска материи, периодически с удовольствием забрасывая в рот мёрзлые ягоды.

Солнце вовсю клонилось к закату, когда он закончил своё занятие. Связав тряпки с наструганным мясом в две торбочки, он, отодвинув приличного размера камень, спрятал в открывшуюся под ним нишу одну из них, плотно придвинув к ней часть ягод и остатки двух тушек.

Затем, вернув валун на место, совершенно скрыл место тайника и, посмотрев на дело своих рук, удовлетворённо кивнув головой, забормотал себе под нос: “Скажу, что нашёл раненую кошку, а тушу разделал на месте”. Затем, передразнивая Эву, проговорил: “Если ты принесёшь мясо, небо упадёт на землю”. И тут же довольно добавил: “Посмотрим, что теперь скажешь”. Сунув вторую торбочку с мясом в свою сумку, он с чувством выполненного долга кивнул головой и пошёл к выходу, у которого лежали палки для ходьбы и снегоступы. Чуть позже, затягивая верёвки одного из них вокруг ботинка, он, вдруг задумавшись, замер: “А что ты будешь делать, когда в хранилище кончатся мясо и ягоды? Да ничего, – тут же успокоил он себя, – запас я сделал и завтра же начну тренироваться убивать этих крыс, тем более что они вроде впали в спячку и сделать это будет не так трудно”. Подбодрив себя таким образом, он быстро собрался и вышел вон, растворившись в накрывших всё вокруг сумерках.

40