Главная роль

Максим устремился следом, четко печатая шаг. Тит Вибий тоже подтянулся. Они почти уже добрались до скамьи, когда благодетель наступил на какой-то острый камешек и запрыгал на одной ноге. Торжественная минута была загублена. Максим встретился взглядом с весталкой, и оба не удержались от смеха. Хозяйка крепилась чуть дольше, потом тоже прыснула. Тит Вибий мгновение пытался сохранить вид оскорбленного достоинства, не выдержал и захохотал так, что в распахнутые окна выглянули слуги.

Смеясь, Максим повернулся и узрел в двух шагах сенатора Марцелла. Скрестив руки на груди, склонив набок голову, Марцелл наблюдал за происходящим. За спиной его возвышался бестиарий.

Максим оборвал смех. Испуганно примолк Тит Вибий. Густо покраснела и потупилась сестра сенатора. Одна весталка продолжала заливаться — ее крайне позабавило смятение остальных. Была уверена: сенатор простит ей любую дерзость. Максим скосил глаза на сенатора. Марцелл был на голову выше девушки, к тому же стоял, а она сидела, и все равно казалось: смотрит на нее снизу вверх. Весталка принимала такое поклонение, как должное. Еще бы, ее чтил весь Рим!

Приветствовав сенатора, Максим кивнул бестиарию. Выразительно почесал спину: как, мол, ушибы болят? Бестиарий молча показал кулак.

Максим чувствовал настороженный взгляд Марцелла. Вероятно, управитель рассказал хозяину, с какими словами гость ворвался в дом. Сомнения сенатора были понятны. Чужеземец, не знающий языка, не может быть посланцем императора. Значит, хочет сообщить что-то об императоре. Но в разговор о цезаре лучше лишний раз не вступать — если, конечно, не намерен восхищаться властителем. Не отослать ли подозрительных оборванцев прочь? Или все-таки выслушать?

Весталка прощебетала что-то, указывая на Тита Вибия. Сенатор усмехнулся и, отвечая, кивнул в сторону бестиария. Максим перевел ответ как: «Могла бы заметить, всегда приводит приятеля».

Весталка лукаво улыбнулась Максиму. Указала пальчиком на него:

— Кастор.

На бестиария:

— Поллукс.

На Тита Вибия:

«А это кто?»

Прежде чем Максим успел ответить, Тит Вибий стукнул себя кулаком в грудь:

— Язон.

Сенатор понимающе кивнул: «Скоро ли явятся остальные аргонавты?» Максим хотел заверить, что больше никого не будет, но именно в эту минуту управитель провел во двор вольноотпущенника Гефеста. Учитель латыни сжимал в руках таблички для письма, явно намереваясь продолжить урок.

Максиму стало не до смеха. Сам Гефест не додумался бы разыскать его у сенатора, да, памятуя обиду, и не стал бы этого делать. Значит, исполнял повеление Домициана. Император решил проверить, ошибся прорицатель, указав на долговязого инвалида, или солгал намеренно? Если выгораживал Марцелла, то непременно появится в его доме, желая предостеречь.

Максим стиснул зубы. Он совершает ошибку за ошибкой! Зачем пришел сюда? Что толку сенатору от невнятных предупреждений?! Теперь Гефест известит Домициана, с кем водит дружбу прорицатель!

Гефест любезно приветствовал хозяев и весталку, что-то буркнул Максиму, Тита Вибия не счел нужным заметить. В пространной речи объяснил сенатору: пожаловал обучать латыни одного из его домочадцев. Во избежание ошибки прямо указал на Максима.

У сенатора достало юмора ответить. Судя по жестам, вопрошал: дозволено ли будет хозяевам остаться в доме? Или не смеют мешать столь важному занятию?

Гефест шуток не понимал. Выпрямился, вздернул подбородок. Он никому не позволит насмехаться над любимой наукой, даже могущественному патрицию. Прежде чем успел наговорить лишнего, вмешалась сестра сенатора. Что-то сказала, подняла глаза к темнеющему небу, зябко повела плечами. «Для урока уже поздно, стоит ли утомлять глаза?»

— Утром.

Это слово Максим понял. Гефест обидчиво поджал губы. Стоило проделать такую дорогу, чтобы возвратиться ни с чем. Если император поинтересуется, как прошел урок, что ответить? «Не бойся, император останется доволен», гневно подумал Максим.

Гефест разговаривал с сенатором. «Через несколько минут поднимется и уйдет». Максим лихорадочно соображал. «Марцелл наверняка расспрашивает обо мне. Гефест отвечает сдержанно. Разумеется, о предсказании, сделанном императору, не упомянет, но о моем пребывании во дворце может рассказать. Пробудит худшие опасения сенатора».

Что делать? Позволить Гефесту вернуться на Палатин значит, подписать смертный приговор себе и Марцеллу. Задержать? Внезапное исчезновение слуги наверняка встревожит императора. Цезарь обвинит Марцелла? Или… поверит в случайность? Мог же Гефест стать жертвой разбойников, дать волю своей обиде, скрыться. Подозрительное совпадение? Подозрение лучше прямой уверенности.

Ясно одно — вольноотпущенник не должен увидеться с императором. Но как задержать Гефеста?