Главный герой 2

Луиджи откатил дверцу шкафа и принялся энергично перетряхивать скудные шмотки на полках. Достал поочерёдно две пары джинсов и свитер, ощупал, скомкал — на пол. Снял вместе с плечиками два рабочих комплекта — белый и голубой — куртки, брюки, фартуки и банданы. Бережно разложил их на тахте и разгладил ладонями. Куда она подевалась? Носки, исподнее, ботинки, чемодан. Пусто! Не иголка же! Толстенная, в красной обложке, тетрадь со вклейками и распечатками. Как теперь без неё?! Луиджи в очередной раз выпотрошил тумбу под телевизором, пристально всмотрелся в пустой подоконник за льняными шторами и выглянул на улицу. На пастбище за прудом вечерние сумерки размывали силуэты лошадей. Хозяин завтра вернётся с охоты аккурат к завтраку. И гренками тут не отделаешься. Надо срочно звонить Серджо!

***

Несмотря на вчерашнюю дружескую и обоюдовыгодную баню с Такешиным, Никита чуть свет уже бодро отпружинивал к теннисному корту по тёмно-красной гаревой дорожке меж идеально остриженных туй и можжевельника. Сухопарый, загорелый — с виду как стручок ванили, и подвижный, как головастик, Никита считал себя утончённым эстетом, но слыл записным педантичным снобом. Курил сигары, которые «поставлялись только в королевские дома», пил коньяки, экспорт которых из Франции был, естественно, запрещён. Теннисные ракетки изготавливались «исключительно для Никиты и чемпионов Уимблдона». И даже семенящий рядом дворецкий знал, что на Никите кроссовки, какие носят звёзды НБА. Размеров на пять поменьше только.

— Никита Яныч… — Артур, пытаясь заглянуть в лицо хозяину, сутулился и приседал.

— Садовнику скажи, пусть пройдёт ещё разок, — Никита на ходу коснулся ладонью живой изгороди.

— Никита Яныч, сынок наш с Розой на повара отучился, стажировался во французском ресторане. Вам же нужен повар…

— Повар, повар… Кстати, да, будет новый. Итальянец. — Никита остановился. — Розе передай, пусть комнату ему с видом на пруд подготовит, чтоб не стыдно перед иностранцем. Ступай.

***

«Интернета, само собой, нет», — зло цыкнул Луиджи, набирая номер на мобильнике. «Недостаточно средств», — убил последнюю надежду ехидный женский голос.

— Сеньора, сеньора, прэго! — Луиджи догнал Розу на балконе второго этажа и поднёс к её лицу телефон.

— Да чего тебе, малахольный?! — отшатнулась Роза, испуганно морща лоб.

— Легга, легга! — Луиджи настоятельно потыкал в текст на экране.

Роза прищурилась:

— Ой, нет! Ничего я тебе не подскажу, — отмахнулась она. Потом хозяину не понравится, и буду крайней. Оно мне надо?! — Роза фыркнула и пошла прочь.

— Сеньора, пер фаворэ! — преследовал её Луиджи.

Навстречу им по лестнице взбежал Артур:

— А ну, кыш! — Он упёрся пальцами в грудь Луиджи. — Он что, пристаёт к тебе, Рози?

— Да нет-нет, идём. — Роза потянула мужа за рукав.

— Смотри мне! — хорохорился Артур. — Неделю всего в доме… Ишь, освоился. Здесь тебе не Сицилия!

— Скузатэ, скузатэ! — Луиджи дважды поклонился, прошмыгнул вдоль перил мимо Артура и спустился на кухню.

«Грымза! — качал головой Луиджи, открывая шкафчики и заглядывая за каждую банку. — Глупо и унизительно! Где же тетрадь? Как теперь готовить?!»

***

Благосклонности толстяка Такешина искали многие. Никита, причисляя себя к ближнему кругу, являлся дружить по первому зову. По случаю отъезда в Штаты Такешин позвал Никиту в баню. Попарились, посудачили.

— Поеду, Никит, на полгодика, так примерно, — вытирая простынёй потные розовые брыли, прохрипел Такешин. — Детройт будем поднимать. Фабрику тебе уступаю. Ту, с шариками для пинг-понга, помнишь просил?

— Ух ты, спасибо! — оживился Никита.

— Ещё слышал, — крякнул Такешин, — повара ищешь?

— И не спрашивай! Хобби у меня такое — поваров искать. Приедаются они, как и их стряпня. Месяц-другой и, что бы ни приготовили, всё — яичница.

— Моего бери. Мужик странный, но готовит феерично! Итальянец, опять же. Ты ж любишь эдакое… — Такешин, кряхтя, поднялся и плеснул себе водки. — Эх, сейчас бы саадатский бутербродик.

— Какой, прости? — рассеянно уточнил Никита, увлечённый идеей завести повара-итальянца.

— А, так… Вспомнил студенческие годы… — Такешин махнул рюмку и развалился на лавке. — Так берёшь повара?

— Почём отдашь?

— Да бери так. Попробуй. Не понравится — выгонишь. С собой я его не повезу, всё одно увольнять.

— А странный чего?

— Память плохая. Ничего не помнит. Готовит по тетрадке. Но по рецептам — что не блюдо, то шедевр!

***

После третьего круга поисков у Луиджи разболелась голова. На кухне он отыскал в железной аптечке цитрамон и принял таблетку.

— Вечно эти бумажки мешают, — осерчал Луиджи, запихивая блистер обратно в коробку. — Зачем они только нужны?!

Луиджи нервно выудил пальцем инструкцию по применению. «Состав, — машинально прочитал он. — Какао-бобов порошок, лимонной кислоты…, крахмал картофельный…»

— А что?! — Луиджи задумался, оглядел кухню и в приступе внезапного вдохновения высыпал все лекарства на стол. — Так, и?