Главный врач

— Это куда же отправлять прикажете? — насмешливо глядя на Корепанова, спросил Бритван. — В Ленинград или в Москву? Там, говорят, оперируют.

— Не только там. И в других городах оперируют.

— Знаю, что оперируют, да только… Туда едут, а обратно не возвращаются.

— Возвращаются все же, — сказал Корепанов. — Переведите его к нам.

— Вы оперируете на легких? — удивленно спросил Бритван.

Алексей сказал, что его очень интересует легочная хирургия, что в последний год на фронте в его отделении были специальные палаты для легочных больных. Но с тех пор, как у него открылось хирургическое отделение, он сделал всего девять операций. Это, конечно, совсем немного.

— А сколько в живых осталось?

— Умерло четыре.

— Вот видите, — сказал Бритван, как будто обрадовался.

— Если б не оперировать, все умерли бы.

— Возможно, — сдержанно произнес Бритван и вздохнул с нарочитой грустью. — В конце концов все люди смертны. Весь вопрос в том — раньше или позже.

— Это не новая философия, — сказал Корепанов. — А Леонова все же переведите к нам, если только он согласится на операцию.

— Согласится. Жить ведь ему все равно недолго осталось…

Алексея передернуло, но он виду не показал, как покоробили его слова Бритвана о безнадежности Леонова.

Они остановились около широкой двери со стеклянной табличкой.

— А вот это наш физиотерапевтический кабинет, — с гордостью сказал Бритван и открыл дверь.

Они вошли в большую, светлую — на шесть окон — комнату, уставленную аппаратурой. В центре, на дощатом помосте, как трон, возвышалась четырехкамерная гальваническая ванна. Алексей сразу же заметил, что этой ванной не пользовались. И вообще, здесь было много аппаратов, которыми не пользовались. Может быть, поэтому они производили впечатление выставочных экспонатов.

Сестра охотно показала Корепанову свое «хозяйство». Бритван стоял в стороне, любуясь эффектом.

— Что, нравится? — спросил он.

— И где вы столько добра достали? — искренне удивился Алексей.

— Во время войны, — сказал Бритван, — люди теряются и теряют много ценных вещей. Нужно уметь подбирать их. Этот физиотерапевтический кабинет оставил мне один немецкий интендант, который не растерялся даже во время отступления.

— И как вас только не раскулачили?

— Думаете, не пробовали? Пробовали. Вот совсем недавно Малюгин пристал, как с ножом к горлу: «Нам физиолечебницу оборудовать нужно, так, может быть, поделитесь?»

— Ну, а вы что?

— Я только бровью повел, и председатель райисполкома вместе с заведующим райздравотделом тут как тут, ненароком будто. Я им говорю: так, мол, и так, физиотерапевтический кабинет переполовинить хотят. «А ключа им не нужно? — спрашивает наш председатель исполкома. — От квартиры, где деньги лежат». Так шуткой и отделались. Нет, у меня отобрать нелегко: я крепкий хозяин.

— Да, хороший кабинет, — сказал Корепанов, — позавидовать можно.

— Это еще что. Вот я вам сейчас рентгеновский покажу, ахнете. — Он остановился около двери, над которой горел фонарь с надписью «Не входить». — Кстати, здесь работает моя жена. Она говорит, что хорошо знает вас, что училась вместе с вами.

— Кто такая? — спросил Корепанов.

— Ася Викторовна, девичья фамилия ее — Воронцова.

— Ася? Не может быть, — произнес он шепотом, сам понимая всю нелепость этого «не может быть».

Она очень изменилась за эти годы. Но это была все та же Аська Воронцова. С огромными глазищами, стройная и очень живая. Она обрадовалась и… смутилась. И, чтобы скрыть это смущение, говорила без умолку. Дескать, давно хотела позвонить, потом решила, что лучше, если встретиться неожиданно. Вместе с Леней собирались в город, как вдруг — телеграмма.

— Ты знаешь, Леня, — обернулась она к Бритвану, — я одно время была влюблена в него. Ну, совсем голову потеряла. Честное слово!.. И он тоже был ко мне неравнодушен. Только чуточку, самую малую чуточку, — рассмеялась она, показывая кончик мизинца. — Просто не верится: Алексей Корепанов у нас в гостях. Ты не мучай его своей больницей, — обратилась к Бритвану. — Я иду накрывать на стол. — Она повернулась опять к Алексею и сказала — Он может целый день по больнице человека таскать, хвастаться. Ужасный хвастун.

3

Бритван занимал большую квартиру. В столовой Ася и Наденька хлопотали у накрытого стола.

— А мы вас уже совсем заждались, — сказала Ася. — Мойте руки.

Держалась она непринужденно, и непринужденность эта Алексея и удивляла и как-то радовала.

— Рабочий день кончился, можно разрешить себе спиртного и побольше, — сказал Бритван, наливая водку в бокалы. — Асенька, я и тебе немного налью, ради такой встречи. Налить?

— Наливай! — бесшабашно махнула рукой Ася.

Бритван налил ей чуть больше половины.

— Ну, ваше здоровье, Алексей Платонович, — поднял свой бокал Бритван.

— Постой, — остановила его Ася. — Я хочу, чтобы вы с Алексеем были на ты. Я хочу, чтобы вы были друзьями. Ты не возражаешь, Алеша?

Алексей улыбнулся — пожалуйста!

— Мне тоже так больше нравится, — сказал Бритван.

— Тогда повтори тост.

Бритван высоко поднял свой бокал, налитый до краев, и произнес:

— Твое здоровье, Алексей Платонович!