Глаз тигра. Не буди дьявола

Он уже забрал из расщелины мой рюкзак, и тот лежал у его ног в компании двух трофейных автоматов и ремней с магазинами.

Я понял, насколько сильно хочу пить, лишь когда Чабби протянул мне бутылку. Хлорированная вода показалась мне вкуснее «Вдовы Клико», но я ограничился тремя глотками.

– Ты уж извини, Гарри, что я попытал счастья. Просто не утерпел. Они стояли кучно и на самом виду, словно вышли на пикник воскресной школы. Не сдержался, вот и пальнул от души. Двоих уронил, а остальные разбежались, как куры. По пути еще и стреляли, кто куда, но все больше в воздух.

– Ага, – кивнул я, – встретил их, когда перебирались через вершину.

– Я слышал стрельбу. Уж думал идти тебя искать.

Я уселся рядом с ним на камень, порылся в рюкзаке и нашел коробку с чирутами. Мы закурили по одной и какое-то время сидели в блаженном молчании, а потом Чабби все испортил:

– Что сказать, мы им хвосты-то понакрутили. Вряд ли вернутся за добавкой. Но мисс Шерри все еще у них, а пока это так, они выигрывают.

– Сколько их было, Чабби?

– Десять. – Сплюнув табачную крошку, он проинспектировал тлеющий кончик чируты. – Но двоих я завалил. А еще одного вроде бы подранил.

– Верно, – согласился я. – На вершине было семеро. Я тоже не растерялся, так что теперь их четверо, не больше. И еще восемь с моей стороны острова. Итого двенадцать, плюс шесть-семь человек на катере. Против нас по-прежнему двадцать ружей, Чабби.

– Это серьезный перевес, Гарри.

– Так давай над этим поработаем, Чабби.

– Давай, Гарри.

Из трех автоматов я выбрал самый новый и наименее исцарапанный, проверил его, взвел, добавил к вооружению пять полных магазинов, а остальные стволы сунул под плоскую каменную плиту.

Мы по очереди приложились к бутылке с водой, а потом осторожно двинулись вдоль хребта к опустевшему лагерю, стараясь не отсвечивать на фоне неба, – впереди я, следом Чабби.

С места, где я впервые заметил подходившую к бухте «Мандрагору», мы обвели глазами всю северную часть острова.

Как и предполагалось, Мэнни и Сулейман Дада забрали своих людей на катер, к которому были теперь пришвартованы и вельбот, и моторная лодка. На палубе кипела малопонятная деятельность, и, глядя на суматошные фигуры, я представлял себе, как в главной каюте вспышки чудовищного гнева чередуются со сценами свирепых наказаний.

Как видно, Сулейман Дада и его новый протеже обрушивали страшную месть на головы своих и без того потрепанных и деморализованных солдат.

– Пойду в лагерь, Чабби. Посмотрю, что нам оставили. – Я протянул ему бинокль. – Ты здесь постой, постереги меня. Сигнал тревоги – три выстрела подряд.

– Ладно, Гарри, – согласился он.

Я встал, но тут на катере случился новый всплеск лихорадочной активности. Забрав у Чабби бинокль, я смотрел, как Сулейман Дада выходит из каюты и совершает утомительное восхождение на открытый мостик. В белом кителе, усыпанном сверкавшими на солнце медалями, в сопровождении свиты помощников, он напоминал жирную королеву термитов, которую работники переносят из старой камеры в новую.

Наконец перемещение состоялось, после чего Сулейману передали мегафон. Встав лицом к берегу, Дада поднес матюгальник ко рту, и сквозь мощные линзы я видел, как губы его зашевелились. Секундой позже до нас долетел звук – чистый, ясный, усиленный электронным устройством и подстегнутый ветром.

– Гарри Флетчер, хочу верить, что вы меня слышите. – Усиление придавало низкому, богатому на интонации голосу скрипучий оттенок. – Сегодня вечером состоится спектакль, призванный убедить вас в необходимости сотрудничать. Прошу находиться там, откуда видно мой катер. Вы найдете это представление завораживающим. Ровно в девять, на кормовой палубе. Это деловая встреча, Гарри. Не пропустите ее.

Он передал мегафон одному из офицеров и спустился с мостика.

– С Шерри что-то сделают, – пробормотал с безутешным видом Чабби и погладил автомат.

– В девять все узнаем.

Я смотрел, как офицер с мегафоном спускается в моторную лодку. Та пошла вдоль берега и каждые полмили останавливалась у безмолвных, поросших пальмами берегов, чтобы повторить приглашение Сулеймана Дады, – так сильно он хотел до меня докричаться.

– Ладно, Чабби. – Я взглянул на часы. – Времени еще предостаточно. Прикрой меня.

Лагерь разграбили. Утащили почти все ценное снаряжение и припасы, а что не унесли, разбили и разбросали по пещерам – но кое-что все же проглядели.

Я нашел пять канистр с горючим и спрятал их вместе с другими вещами, которые могли нам пригодиться. Затем потихоньку спо́лзал в рощу и с облегчением узнал, что тайник с камнями, тигриной головой и другими запасами остался нетронутым.

Прихватив пятигаллонную канистру питьевой воды и три жестянки с маринованной солониной и овощной смесью, я забрался на хребет, где меня ждал Чабби. Мы утолили голод и жажду, а потом я сказал:

– Поспи, если сможешь. Ночь будет долгая и непростая.

Он хмыкнул, свернулся в траве, словно огромный бурый медведь, и вскоре размеренно захрапел.