Глаз тигра. Не буди дьявола

Все это время Роза и Себастьян проводили в недолгих прогулках рука об руку по улицам и базарам Бейры или сидели, опять же рука об руку, на берегу и любовались морем. Эта парочка излучала столько счастья, что всякий, кто оказывался от них на расстоянии пятидесяти футов, ощущал на себе его действие. Какой-нибудь спешащий навстречу по узенькой улочке озабоченный незнакомец с нахмуренным лбом, стоило ему только приблизиться к ним и попасть под эти мощные чары, сразу умерял шаг, ноги его будто сами собой двигались медленнее, морщины на лбу разглаживались, а когда он проходил мимо, на губах его играла мягкая улыбка. Но больше всего им нравилось сидеть, закрывшись в своем брачном номере над баром, – они исчезали за дверью его где-нибудь в самом начале дня и появлялись снова не раньше полудня следующего.

Ни Роза, ни Себастьян прежде и представить не могли, что на человека сразу может свалиться столько счастья.

По истечении двух недель Флинн сидел в баре и ждал, когда они наконец спустятся к ланчу. Как только парочка показались в дверях, он поспешил им навстречу.

– Привет! Привет! – Он обнял обоих за плечи. – Ну как у вас сегодня дела?

Потом без особого внимания стал слушать подробный ответ Себастьяна: молодой человек честно рассказал, как он себя чувствует сам, как себя чувствует Роза и как хорошо они оба выспались.

– Да-да… конечно! Конечно! – перебил поток его красноречия Флинн. – Послушай, Бэсси, мой мальчик, ты не забыл, я подарил тебе десять фунтов?

– Да, – сразу насторожился Себастьян.

– А ты можешь их мне вернуть? Пожалуйста.

– Я их уже потратил, Флинн.

– Что-о?! – взревел Флинн.

– Я их уже потратил.

– Боже милостивый! Промотал целых десять фунтов? Так быстро? Неужели все?

Флинн был искренне потрясен расточительством своего зятя.

Себастьян, который не менее искренне считал, что эти деньги принадлежат ему и он может делать с ними все, что захочет, почувствовал себя виноватым.

В тот же день они отправились обратно в Лалапанци. Мадам да Сузе Флинн оставил вексель на остаток долга по счету.

Во главе колонны несли Флинна. В кармане у него теперь не было ни гроша, голова с похмелья трещала, настроение было ни к черту. Шагающим за ним замызганным и усталым носильщикам, которые эти две недели тоже как сыр в масле катались, было так же несладко. Роза с Себастьяном двигались в самом конце этого унылого маленького каравана, и лишь они одни не переставали весело щебетать да ворковать друг с другом, представляя собой единственный солнечный островок в море мрака.

Настал дождливый сезон 1913 года, и месяцы в Лалапанци полетели быстро. Талия Розы увеличивалась, и живот ее постепенно стал центром внимания всех жителей Лалапанци. Так сказать, осью, вокруг которой вращалась жизнь этой маленькой общины. Жаркие споры в хижинах слуг – ими верховодила нянька с ее признанным авторитетом – почти всегда так или иначе касались его содержания. Всем очень хотелось, чтобы родился мальчик, хотя втайне нянька лелеяла предательскую надежду, что получится еще одна Маленькая Долговласка.

Даже Флинн во время длинных месяцев вынужденного безделья, когда долгие и утомительные муссонные дожди превращают землю в топкое болото, а реки – в бурные мутно-коричневые потоки, почувствовал, что в нем пробуждается дедовский инстинкт. В отличие от няньки, относительно пола еще не рожденного ребенка у него не было ни капли сомнений, и он решил наречь его так: Патрик Флинн О’Флинн Олдсмит.

Себастьяну он сообщил об этом своем решении, когда они вдвоем охотились в холмистой местности за усадьбой. Старательность и прилежание Себастьяна, частенько практикующегося в этом деле, дали свой результат: вопреки всем разумным ожиданиям стрелять он стал гораздо более метко. Что совсем недавно и продемонстрировал. В поисках добычи они рыскали в густых зарослях среди обломков скал, неровных лощин и холмов. Постоянные дожди размягчили почву, что позволяло передвигаться бесшумно. Они шли по одной из лощин с подветренной стороны. Флинн находился в пятидесяти ярдах справа от Себастьяна, двигался он сквозь густые заросли влажной травы и подлеска, казалось, быстро, но это давалось ему тяжело.

Винторогие антилопы куду затаились под выступом оврага, в кустах. Два молодых самца золотисто-голубоватого окраса с тонкими полосками поперек корпуса, со свисающим, обросшим желтой густой бахромой подгрудком, рогами на два с половиной оборота, размером с пони, но более грузные. Флинн спугнул животных из этого укрытия, они бросились влево, на другую сторону лощины, и куст помешал ему сделать прицельный выстрел.

– Рванули к тебе, Бэсси! – крикнул Флинн.