Глаза Гейзенберга

Он выехал из рощи и покатил вниз по шоссе в сторону Морено.

– Что теперь делать? – спросила Рут.

– А что тут сделаешь?

– Если рассказать, решат, что мы рехнулись. И потом… ты и я… наедине…

«Мы здорово влипли», – подумал Терлоу, живо представив себе реакцию Вейли на рассказ об их ночных похождениях.

«Вы находились там с замужней женщиной, говорите? Не вызваны ли ваши видения нечистой совестью? – А если он будет возражать и настаивать: – Народ из древних сказаний? Мой дорогой Терлоу, вы в своем уме?»

Рут прильнула к нему.

– Анди, как ты думаешь, если они способны вызвать в нас ненависть, могут они заставить нас любить?

Терлоу съехал на обочину, выключил мотор, поставил машину на ручной тормоз и погасил фары.

– Сейчас их поблизости нет.

– Откуда ты знаешь?

Он уставился в темноту ночи – ни единой звезды в затянутом тучами небе… никакого странного свечения, кроме сигнальных огней за деревьями вдоль шоссе… или?..

«Могут они заставить нас любить? Черт! Придет же такое в голову! Стоп! Я не должен не нее злиться, я ее люблю… Я… должен ее любить».

– Анди? Что происходит?

– Я думаю.

– В такое правда сложно поверить. Нет ли тут иного объяснения? Ну, мотор заглох… Бывает. И фары иногда сами гаснут, верно?

– Чего ты от меня хочешь? – вспылил он. – Чтобы я сказал, что сошел с ума, что я ненормальный? Я…

Рут прижала палец к его губам.

– Я хочу заняться с тобой любовью, и чтобы это никогда не кончалось.

Он попытался ее обнять, но она его оттолкнула.

– Не так. Я должна быть уверена, что это произойдет по нашей воле, а не потому, что нами кто-то управляет.

«Да пропади она пропадом со своим прагматизмом! – подумал он и тут же спохватился: – Нет! Я люблю ее… Только как узнать наверняка? Мой ли это выбор?»

– Анди? Я могу тебя кое о чем попросить?

– О чем?

– В доме на Манчестер-авеню… где мы жили с Невом, остались мои вещи, но я боюсь идти туда одна. Можешь поехать со мной?

– Прямо сейчас?

– Ну да, не так уж и поздно. Нев, наверное, на заводе. Мой… отец сделал его помощником управляющего. Ты, кстати, в курсе, зачем он на мне женился? Чтобы войти в дело.

Терлоу накрыл ладонью ее руку.

– Ты хочешь, чтобы он узнал… о нас?

– А что тут знать?

Терлоу убрал руку и вцепился в руль.

– Да, милая. Как скажешь.

Он включил мотор и вывел машину на дорогу. Оба молчали. Слышен был лишь шум колес по мокрому асфальту. Мимо, слепя фарами, проносились другие автомобили. Терлоу поправил поляризованные очки. Настроить их было нелегко: требовалась достаточная видимость и в то же время защита от яркого света.

Наконец Рут заговорила.

– Анди, я не хочу никаких сцен. Подожди меня в машине. Я позову, если понадобится помощь.

– Ты уверена? Может, мне зайти с тобой?

– Нет. Он не посмеет ничего сделать, если ты будешь неподалеку.

Терлоу пожал плечами. Ей виднее – у нее было достаточно времени изучить характер Нева Хадсона. И все же доктора не покидало чувство незаконченности. Будто между событиями прошедших дней и странным явлением этой ночи существовала некая связь – воплощение чьего-то злого умысла.

– Зачем я вышла за него? – между тем продолжала Рут. – Сама не знаю. Одному Богу известно. Просто в какой-то момент показалось, что пора… – Она запнулась. – После сегодняшней ночи я вообще не уверена, что мы понимаем, почему совершаем те или иные поступки.

Она взглянула на Терлоу.

– Почему так происходит, милый?

«Вот он, вопрос на миллион, – подумал доктор. – Он не в том, кто эти существа. А в том… что им от нас нужно. Для чего они вмешиваются в нашу жизнь?»

8

Фраффин поднял глаза на возникшее над столом изображение. На режиссера смотрело широкое, стального цвета лицо технического директора Латта. Директор умел принимать резкие и жесткие решения, и хотя для того, кто обеспечивал техническую сторону их работы, это качество было незаменимым, сейчас излишняя прямолинейность очень мешала выполнению поставленной перед ним задачи. Он явно путал деликатность с осторожностью.

Режиссер молчал, давая директору время прочувствовать свое недовольство. Он поудобнее устроился в изгибах кресла, задержал взгляд на серебристой сетке пановида в противоположном конце каюты. Латт был таким же инструментом, его требовалось всего лишь правильно настроить.

Наконец Фраффин почесал подбородок и сказал:

– Я не просил тебя деликатничать с иммутантом. Ты должен был незамедлительно доставить сюда аборигенку!

– Признаю свою вину и глубоко раскаиваюсь, – пролепетал Латт. – Действовал согласно предыдущим директивам относительно иммутанта. По тому, как вы отдали его женщину другому, по тому…

– Это было забавное отступление, не более, – прервал Фраффин. – Келексел желает поближе изучить обитателя планеты, и он остановил выбор именно на ней. Ее срочно надо доставить сюда и при этом не повредить. Оговорка касается исключительно ее одной и никакой иной особи, пытающейся помешать или задержать выполнение вашей миссии. Я доходчиво выражаюсь?