Глаза Гейзенберга

Орн заглушил чувственное восприятие, поразмыслил над новыми связями, а потом ответил:

– То или другое, или оба сразу… или ничего из этого. Есть из чего выбрать. Я принимаю ваш вызов. Я не стану основывать дикой новой религии.

– Тогда что же ты будешь делать? – прошептал аббод.

Орн обернулся и взмахнул рукой. Метрах в двух от его ладони материализовался клинок из танцующего пламени. Он нацелил его острие на голову аббода и увидел, как в старческом взгляде мелькнул страх.

– Что случилось с первым одиноким несчастным, обратившимся к этой форме энергии? – твердо спросил Орн.

– Его сожгли заживо за колдовство, – выдавил аббод. – он не знал, как использовать силу, которую вызвал к жизни.

– Значит, опасно вызывать к жизни силу, не зная, как ею пользоваться, – сказал Орн. – Вы знаете, как называлась та сила?

– Саламандра, – прошептал аббод.

– Люди подумали, что это демон, независимое живое существо, – сказал Орн. – Но вам известно об этом больше, правда, преподобный аббод?

– Это сырая энергия, – все так же шепотом ответил аббод, потом тихо ахнул и обмяк на подушках.

Заметив его слабость, Орн влил в старика дополнительной энергии.

– Благодарю тебя, – сказал аббод. – Иногда я забываю свои годы, но они меня не забывают.

– Вы вынудили меня принять свои способности, – сказал Орн. – Я сомневался в существовании высшего сознания, которое иногда проявляется в людях, богах, пророках и машинах. Но вы отправили меня на испытание веры и заставили поверить в себя.

– Так создают богов, – рискнул заметить аббод.

Орну вспомнился старый кошмарный сон: «Богами не рождаются, их создают».

– Вам следовало прислушаться к Фоме, – сказал он. – Боги и вправду поклоняются. Я призвал Махмуда, и Махмуд был создан не вами. Я причинил боль и страдания. В бесконечной вселенной бог способен ненавидеть.

Старик закрыл руками лицо и простонал:

– О, что мы наделали? Что мы наделали?

– Пси следует встречать пси, – сказал Орн.

Усилием воли он спроецировал себя в космос и альтернативные измерения, нашел место, где пси-силы не отвлекали его. Где-то раздавались оглушительные завывания не-звука, но на них он мог не обращать внимания. В нем тикала мысль о сгорающих секундах.

ВРЕМЯ!

Он принялся жонглировать символами, как кубиками энергии, манипулировать энергией, как дискретными сигналами. Время и напряжение: напряжение равно источнику энергии. Энергия плюс противодействие равны усилению энергии. Чтобы усилить нечто, ему нужно противодействие. Нарастание энергии плюс противодействие производят (время/время), производят новые идентичности.

Орн беззвучно шептал в такт ВРЕМЕНИ.

– Ты вбираешь в себя все худшее из того, чему противостоишь.

ВРЕМЯ показало ему: «Великое дегенерирует в малое, жрец опускается до зла…»

Где-то вне себя Орн ощутил потоки хаотической энергии, великую пустоту, наполненную безостановочным течением. Он ощутил себя на вершине горы, и под ним тут же оказалась гора. Он распростер ладони по живой земле.

«Так я получаю форму», – подумал он.

От подножия горы донесся голос. Орна потянуло с горы вниз, искажая, скручивая. Он воспротивился искажению, но позволил себе поплыть на звук.

– Благословен Орн, благословен Орн…

Эти слова упорно повторял нараспев голос аббода. Потом зазвучали и другие голоса – Дианы, Стетсона… множество голосов.

– Благословен Орн…

Орн заглядывал чувствами, которые создал специально для этого, в им же самим сотворенные измерения. И все же он ощущал течение хаоса, зная, что даже это его не удержит. Нужно было лишь создать подходящее восприятие. И пелена спадет.

– Благословен Орн, – молился аббод.

Сердце кольнуло от сочувствия к старику, полному благоговейного трепета. Орну вспомнилась аналогия, которую не сумел показать Эмолирдо – о трехмерной тени, отброшенной на двухмерную вселенную. Аббод существовал в тонком слое времени. Жизнь спроецировала материю аббода на поверхность этого тоненького измерения.

Аббод молился своему богу Орну, и Орн откликнулся, сойдя с горной вершины, стерев поклонение множества, вернувшись в физическую форму, и уселся на кровати, скрестив ноги.

– Вы снова меня призвали.

– Ты не ответил, что выбираешь. Бог, пророк… или?..

– Интересно, – сказал Орн. – Вы существуете в этих измерениях и все же вне их. Я видел, как ваши мысли вспышкой проносятся сквозь целую жизнь, и чтобы проделать этот путь, им требуется лишь секунда. Когда вам угрожают, ваше сознание отступает в не-время; вы заставляете время почти замереть.

Аббод по-прежнему сидел, откинувшись на подушки, но теперь его руки были вытянуты в молитве. Он сказал:

– Я молю, чтобы ты ответил на мой вопрос.

– Вы уже знаете ответ.

– Я? – Аббод в изумлении широко распахнул глаза. Тощие стариковские конечности на простынях трепетали.

– Вы знаете его уже тысячи лет, – сказал Орн. – Я это видел. Еще до того, как человечество впервые отправилось в космос, были люди, которые смотрели на вселенную правильно и учились находить ответы на такие вопросы. Они придумали термин «майя». Их язык назывался санскритом.

– Майя, – прошептал аббод. – Я проецирую свое сознание на вселенную.