Глаза ночи

Была только одна проблема: у нее не было времени, чтобы повидаться со своими друзьями, и особенно ей не хватало Эллен Кэрью. Эллен не знала ничего о Ксавье, потому что Бренвен чувствовала, что ее отношения со священником были слишком сложными, чтобы объяснять их по телефону, а лично она не видела Эллен уже несколько недель. Наконец, как раз перед Рождеством, Бренвен позвонила ей и спросила, можно ли ей будет приехать в Маклин в следующий вечер, когда Эллен будет свободна.

— О, приезжай прямо сейчас, — сказала Эллен.

Когда Бренвен приехала и начала извиняться за свое долгое отсутствие, Эллен перебила ее:

— Тебе не нужно извиняться передо мной. Я знаю, как ты занята. Когда я теряю тебя из виду на какое-то время, я знаю, что ты работаешь над чем-то. Это все еще фильм о душевнобольных или какой-нибудь новый проект?

Бренвен последовала в гостиную за идущей перед ней упругими шагами Эллен. Хотя она за прошедшие годы сотни раз бывала в этой комнате, ее парящий на немыслимой высоте потолок и огромные пространства стекла всегда вызывали восторг. Как сказал Гарри во время их первого визита к Эллен, этот дом выглядел простым фермерским домом только снаружи. Дом Эллен был похож на свою хозяйку и так же, как и она, был полон сюрпризов.

Бренвен уселась рядом с Эллен на коврике перед камином. С легкостью, возникающей после многих лет дружбы, она начала автоматически помогать Эллен в том, чем она занималась до ее прихода — в нанизывании на толстую зеленую нитку больших красных ягод клюквы. Спрашивать, куда предназначались эти гирлянды, не было никакой нужды. Приближалось Рождество, а Эллен всегда сама украшала дом на праздник. Женщины, работая, разговаривали, и Бренвен ответила на заданный ранее вопрос:

— Я занимаюсь понемногу и тем и другим. Я закончила сценарий о душевнобольных. Но должна сама наблюдать за постановкой и время от времени записывать заново некоторые фрагменты, которые мы уже сделали раньше. Правда, самые сложные работы уже позади. А сейчас я поглощена совершенно новым делом, которое съедает все мое время. А что делаешь ты, Эллен? Что-нибудь новенькое?

— Ну, можно сказать и так, — счастливым голосом ответила Эллен. — Можешь ли ты поверить, что эта старушка, которой уже под пятьдесят, собирается выйти замуж?

— Замуж? Ты? Нет! Я не верю! Не бей меня, пожалуйста, я всего лишь шучу. Серьезно, Эллен, я очень рада за тебя!

Обнять друг друга, стоя на коленях, по локоть в ягодах клюквы, было совсем не просто, но им удалось это проделать. Бренвен принялась настойчиво расспрашивать Эллен:

— Расскажи мне о нем. Это кто-то новый? Почему я не догадалась, что ты задумала что-то в этом роде? Любовь с первого взгляда?

— Можно сказать и так. Он уже очень много лет живет в Вашингтоне, но я никогда не встречалась с ним раньше. Его зовут Джим Харпер, он вдовец и работает в ФБР, но должен через шесть месяцев выйти в отставку. Свадьба состоится сразу же после этого. Все будет проделано очень тихо, ничего особенного, и никаких объявлений о нашем обручении. Мы оба слишком стары для этого.

— Эллен, в настоящий момент ты мне не кажешься слишком старой ни для чего. Ты выглядишь на четырнадцать лет.

Это было совсем незначительным преувеличением. На Эллен был зеленый бархатный спортивный костюм, и в нем она казалась маленькой и стройной. Серебристо-седые прядки у нее на голове были перемешаны с ее кудрявыми светлыми волосами, и ее лицо прямо-таки светилось счастьем.

— Спасибо, дорогая. Я признаюсь, что чувствую себя ребенком.

— Вы будете жить здесь, в этом доме?

— Не знаю. Мы еще не добрались настолько далеко в наших планах.

— Э-э… мне бы не хотелось говорить как твоя мать или кто-то в этом роде, но… Ты достаточно хорошо знаешь его, чтобы быть в нем уверенной? Некоторые из этих фэбээровцев могут быть такими… э-э…

— Крутыми? — хихикнула Эллен. — Да, мама, я действительно знаю его очень хорошо. Не то чтобы я никого не искала все эти годы. Я просто думала, что никогда никого не найду. У Джима есть особое качество. Я не могу назвать его, я просто знаю, что он им обладает. Конечно, он очень крутой, но со мной он — просто котенок. — Она подмигнула. — Он хочет попутешествовать после того, как выйдет в отставку, и мне эта идея тоже очень нравится.

— Кстати, о путешествиях, — сказала Бренвен, завязывая узелок на трехфутовой гирлянде из нанизанных ягод клюквы и вдевая новую нитку в иголку, — ты разговаривала недавно с Гарри Рейвенскрофтом?

— Да. Он уже объявил в Редмунде, что уходит в отставку после окончания семестра. Я не знаю, Бренвен, он выглядит очень взволнованным или даже скорее взвинченным. И даже как-то не очень отчетливо мыслит. Я вынуждена была убедить его в том, что ему не следует закрывать Рейвен-Хилл. Я не могу себе представить, почему он сам не понимает, что Бичерам просто некуда идти! Он разговаривает так, будто вообще не собирается возвращаться, но он, конечно же, вернется. И кроме того, нельзя же просто так выбросить из головы людей, которые проработали на тебя очень много лет, я имею в виду Бичеров.