Глиняные книги

Раскройте наугад любую русскую книгу на любой странице. В каждой строке вы обязательно встретите буквы «о» и «а». Но вы можете прочесть целую страницу и ни разу не встретить букву «щ». Подсчитано, что в русском тексте на каждую тысячу букв приходится в среднем 112 «о» и 75 «а», то есть две буквы (из тридцати двух) занимают почти одну пятую часть всего текста. Другая, довольно определенная закономерность существует в английском языке, третья — в немецком, четвертая — во французском и так далее.

Бой быка со львом. Изображение на лестнице царского дворца в Персеполе.

Шествие стражников. Изображение на лестнице царского дворца в Персеполе.

Вот этим-то и решил воспользоваться Тихсен. Правда, он не знал языка надписей и, следовательно, его закономерностей. Но он исходил из предположения, что гласные во всех языках встречаются чаще согласных, причем «а» и «е» — чаще всех других.

Итак, Тихсен принялся за дело. Он увидел, что в копиях Нибура чаще всего встречается знак, похожий на наше «т» . «Должно быть, это „а“», — решил он. Также совершенно произвольно он окрестил все значки первого ряда, отождествив их с буквами.

Особое внимание Тихсена привлек косой клин , стоявший всегда в одиночку и повторявшийся через каждые 5–6 знаков «Это точка или запятая, — решил он, — а вернее всего — словоразделитель».

Но статистика сильно подвела ученого. «Расшифрованное» им начало персепольской надписи звучало так:

«Ош патша ош Аксак засе, ош Аксак аха и малкейуш, ош Аксак юка оуа иоаухашак».

Тихсена не удивило такое звучание. Каких только языков не бывает на свете! Эту надпись он даже «перевел». Получилось примерно следующее:

«Это владыка, это Аксак великий, это Аксак, вождь и царь, это Аксак божественный, благословенный, изумительный».

На каком основании Тихсен, не зная языка, дал такое объяснение? Откуда и почему такой перевод?

И на это у него был свой ответ.

Из книг Нибура Тихсен знал, что рядом с надписью имеется изображение, повидимому царя. И он предположил, что трижды повторяющееся слово Аксак и есть имя этого неведомого древнего властелина. А коль скоро так, то все другие слова должны обозначать царский титул. И он составил этот титул по образцу, который встречается в древних книгах.

С недоверием и насмешками встретили ученые рассуждения Тихсена. Все его «доказательства» были построены на песке. С таким же успехом можно было прочесть всё, что угодно, и перевести, как угодно. Для этого требовалось лишь немного фантазии.

На правильном пути

Совсем по-иному подошел к дешифровке клинописи датчанин Мюнтер. Он призвал на помощь историю. Ученый решил: надо выяснить, какому народу принадлежат эти надписи и в какую эпоху они были сделаны. «Не зная этого, бессмысленно пытаться их прочесть», — говорил он и был прав.

Мюнтер начал внимательно изучать книги людей, побывавших в Персеполе. Он заинтересовался многофигурным изображением, зарисовки и описание которого имелись в книгах Нибура и других путешественников.

На высоком троне восседает какая-то важная персона с пышной окладистой бородой. По размеру самой фигуры и ее богатому одеянию можно безошибочно сказать, что это вождь или царь. Такой вывод подтверждается и общей композицией картины. Фигуры всех остальных людей намного меньше. Их взоры подобострастно обращены к лицу, сидящему на троне, и все они несут ему какие-то дары.

Царская печать Ахеменидов.

«А нельзя ли по одежде установить, кто здесь изображен?» — подумал Мюнтер.

У древнегреческих историков он вычитал, что персы носили длинные и тяжелые одеяния и подвешивали кинжал на правом боку, а не на левом, как принято сейчас у всех народов. Одеяния этой важной персоны в точности совпадали с описаниями греков.

«Значит, здесь изображен персидский царь», — заключил Мюнтер.

Но царей у персов было очень много. Нельзя ли установить, хотя бы примерно, эпоху, к которой относится изображение?

Вдумчивый наблюдатель и на этот вопрос нашел ответ.

Среди множества фигур, подходивших к персидскому царю с дарами, он обнаружил представителей Африки — египтян, нубийцев и негров. Из истории было известно, что лишь в эпоху царей из династии Ахеменидов границы персидской империи простирались и на африканский континент. Следовательно, персидский царь, изображенный на стенах Персеполя, принадлежал к династии Ахеменидов, которая царствовала в VI–IV веках до нашей эры. Отсюда вытекал безошибочный вывод: персепольская надпись сделана на древнеперсидском языке.

Как же ее прочесть? Не поможет ли нам в этом современный персидский язык? Нет, не поможет, — решил Мюнтер. Два тысячелетия, отделяющие современный Иран от Персии времен Ахеменидов сильно изменили язык этой страны.

Нет ли какого-нибудь другого языка, находящегося в близком родстве с древнеперсидским?

Ближе всего подойдет, пожалуй, к древнеперсидскому язык «Авесты» — этой «священной» книги древних персов и индусов, — решил Мюнтер.