Глория

— Никто не говорил о своих детях. Обычно все говорят о своих детях. Но здесь все как будто заранее решили даже не поднимать эту тему.

— Ха, — сказала Глория. — Точно.

— Не только это странно, но и не было никаких настоящих личных разговоров. Ты заметила? Я заметил это примерно после первого часа. То есть, это была вечеринка, а не терапевтический сеанс, и я не ожидал, что все станут Моррисом Альбертом[8], но это было странно, понимаешь? Как будто это была фальшивая вечеринка, и люди просто играли роли, которые они должны были играть, вместо того, чтобы быть теми, кто они есть на самом деле. Не то чтобы мне не было весело, — быстро добавил он. — Я не это имел в виду. Это была отличная вечеринка. Это было просто... странная встреча. Не живая, совсем.

Что было странно, поймала себя Глория, так это упоминание Морриса Альберта. Бенджамин родился в 1982 году. В начале 1970-х годов Альберт был легко слушаемым "чудом на один хит" с песней "Feelings". Откуда ее муж вообще мог знать об этом? Он никогда не был большим ценителем музыки. Почему он упомянул об этом вскользь в таком непринужденном разговоре? Почему он решил, что она знает, кто такой Моррис Альберт?

А кстати, почему она знала, кто такой Моррис Альберт?

Глория родилась в 1984 году.

Она снова почувствовала себя не в своей тарелке. Может быть, вечеринка была фальшивой. Может быть, все это было подделкой. Может быть...

— Глория?

Она посмотрела на него грустными глазами.

— Да?

Он казался растерянным.

— Ты задумалась? Я имею в виду... что если они просто были вежливы, понимаешь? Мы пытались, и я знаю, что мы не афишировали это, но ты, наверное, рассказала своим друзьям, а я, возможно, упомянул об этом Полу... Может быть, они просто не хотели, не знаю, ранить наши чувства или заставить нас чувствовать себя плохо, или втираться в доверие, или что-то еще...

Пытались ли они завести ребенка?

Глория поняла, что попытки были, и пока они не добились успеха, и это положение дел тяготило Бенджамина. Ее захлестнула волна сочувствия и сострадания, чувство эмоциональной защиты по отношению к мужу, и она, запихнув использованные салфетки, которые собирала, в мусорное ведро у себя под боком, обняла его так крепко, как только могла. Твердость его тела была теплой и успокаивающей, и ее снова охватила почти всепоглощающая любовь к нему. Она потянулась к нему между ног, обхватила его и с удовлетворением почувствовала возбуждение.

— Почему бы нам не завести детей?

— Сейчас? — Он оглядел все еще грязную кухню и раковину полную посуды.

— Сейчас, — сказала она и потянула его вниз на грязный пол. — Прямо сейчас!

****

Они работали на разных работодателей в разных городах, хотя она знала, что в других мирах, которые она почему-то частично помнила, в другое время, это было не так. Он был супервайзером по компьютерным операциям в фирме, которая производила резиновые коврики для пола и имела штаб-квартиру в Ирвине. Она преподавала сестринское дело в Калифорнийском университете в Бреа.

Бенджамин уже встал и завтракал, когда она проснулась — это был их обычный распорядок дня; он должен был проснуться раньше, потому что ему нужно было ехать дольше, а она жаждала поспать подольше, — и Глория быстро натянула нижнее белье и облачилась в халат, желая увидеть его, прежде чем он уйдет. Он удивленно поднял голову, когда она вошла в кухню.

— Я думала, ты собирался поспать подольше. — Он улыбнулся, почти застенчиво. — После прошлой ночи.

Смеясь, она обняла его.

— Я просто хотела увидеть тебя, прежде чем ты уйдешь.

— У меня опять вечерняя смена. Дэвид все еще не вышел, поэтому мне приходится запускать все резервные копии самому. Я не вернусь домой после одиннадцати или около того.

— Я подожду, — сказала она. — Не переживай.

— Я надеялся, что ты это скажешь. — Он взглянул на настенные часы над плитой. — Стоп. Я лучше причешусь и оденусь.

Он быстро допил кофе, поцеловал ее и поспешил в спальню.

Глория отошла к раковине и уставилась в окно на соседний дом Ченов. Китайская семья переехала всего месяц назад, но уже успела перекрасить дом и благоустроить передний и задний дворики. Должно быть, у них есть деньги. Рука Бенджамина коснулась ее плеча, и она подпрыгнула от неожиданности.

— Мне нужно идти, — сказал он. Но увидев испуг, улыбнулся самой широкой улыбкой, — Все хорошо?

Что?

Он был полностью одет, лицо выбрито, волосы причесаны, а в руке у него был портфель. Она могла бы поклясться, что смотрела на улицу всего несколько секунд, но, взглянув на часы, увидела, что прошло целых пятнадцать минут. Как такое возможно?

Бенджамин поцеловал ее в губы, затем в лоб.

— До вечера, — сказал он. — Помни, я буду поздно!

— Я буду здесь.

Она пошла с ним к двери, помахав на прощание рукой, и не закрыла ее, пока он не выехал с подъездной дорожки и не скрылся из виду. У Глории был еще час до отъезда, достаточно времени, чтобы позавтракать, принять душ и собраться, если только она не впадет в бредовое состояние или не перескочит по временому контитиуму.