Глубокие воды

Вик выбрался из бассейна, пошел к кусту гардении и стал переодеваться. Из кухни в конце дома доносились голоса и смех. Он торопливо надел тогу, запахнул ее отрепетированным движением и по лужайке направился к задней двери кухни.

На кухне собрались все: Мелинда, Эвелин с Филом, Хорас с Мэри, – но, когда он вошел, поприветствовала его только Эвелин.

– Может, сэндвич и кофе? – спросила его Эвелин.

– От кофе не откажусь, – кивнул Вик.

Фил наливал кофе в чашку, а Мелинда стояла рядом с ним, неловко сооружая сэндвич с ветчиной и шепотом жалуясь, что у нее раскалывается голова. Вик прислонился к раковине. Все почти удручающе напоминало окончание любой из многочисленных вечеринок, на которых бывал Вик: на кухню пришли хозяева с горсткой засидевшихся гостей, которые чувствовали себя совсем как дома, потому что хорошо знали друг друга, и всем было легко и спокойно, ведь уже поздно и все под хмельком. В то же время Вик ясно понимал: обо всем, что сейчас говорится и делается, позже будут многократно судить, рядить и спорить. Вот Эвелин пытается вернуться к рассказу, начатому перед появлением Вика, о том, как она встретила в «Козе и свече» старую знакомую, чьему сынишке сделали необычную операцию на сердце. Хорас старается слушать. А Фил передает ему чашку кофе со словами:

– Вот, Вик. Сахару?

Эвелин перебивает его:

– А мне?

Ей тоже хочется кофе. А Мелинда с похмельным отчаянием вопрошает:

– Господи, за что мне эта головная боль?!

Она не обращается ни к кому в отдельности, но произносит это таким гулким голосом, что Эвелин встает и подходит к ней.

– Милочка, неужели до сих пор не проходит? У меня есть чудесные желтые таблетки, попробуй принять. Поможет, я знаю.

Эвелин пошла за желтыми таблетками, и Мелинда уже была на середине кухни – Вик думал, что она идет за Эвелин, – как вдруг она остановилась и обернулась:

– А где Чарли?

– Плавает, – сказал Вик.

– Плавает?! – недоверчиво переспросила Мелинда.

– Ну, когда я уходил, он еще был в бассейне, – сказал Вик.

Мелинда двинулась было на лужайку, но остановилась в дверях, выглянула наружу, уцепившись за косяк, и закричала во все горло:

– Чарли! Иди сюда!

Не дожидаясь ответа, она вернулась.

Эвелин принесла таблетку, Мелинда проглотила ее, немедленно снова подошла к двери, окликнула:

– Чарли! – и отправилась к бассейну.

Фил и Эвелин с улыбкой переглянулись – как Мелинда сегодня носится с Чарли! Фил надкусил сэндвич.

И тут раздался вопль.

– Вик! – завизжала Мелинда. – Фил!

Они выбежали – Фил впереди, за ним Вик и Хорас. Мелинда беспомощно стояла на краю бассейна.

– Он утонул! – сказала Мелинда.

Фил скинул с себя куртку и бросился в воду. Вик мельком увидел бледное, мрачное лицо Фила, когда тот повернулся к ним, волоча за собой Чарли. Вик взял Чарли за одну руку, Хорас – за другую, и они вытащили его из воды.

– Кто-нибудь… – задыхаясь, обратился к ним Фил. – Кто-нибудь умеет делать искусственное дыхание?

– Я немного умею, – сказал Вик.

Он уже поворачивал Чарли лицом вниз, положил правую руку ему под щеку, а другую вытянул вверх. Мелинда ему мешала, пыталась услышать, бьется ли у Чарли сердце, и, взяв за запястье, лихорадочно нащупывала пульс.

– Пульса нет! – истерично выдохнула Мелинда. – Звоните доктору Франклину!

– Я сейчас! – Эвелин побежала к дому.

– Может, и обойдется, – быстро проговорил Фил. – Давай.

Он ощупывал левое запястье Чарли.

Стоя на коленях лицом к Чарли, Вик приподнял костлявую, обтянутую тонкой кожей грудную клетку, отпустил ее, потом снова приподнял, держа Чарли под мышками.

– Хорас, вроде бы правильно?

– Вроде правильно, – напряженно сказал Хорас. Он встал на колени рядом с Виком, внимательно глядя Чарли в лицо. – Нужно, чтобы рот был открыт.

Он решительно, как врач, полез Чарли в рот и вытащил язык.

– Может, надо поднять его и вылить воду? – спросил Фил.

– Нет, не надо, – сказал Хорас. – Не будем терять время.

Вик поднял грудную клетку выше. Он никогда в жизни не делал искусственного дыхания, но совсем недавно читал о нем во «Всемирном альманахе» – как раз в один из вечеров, когда у них был Чарли. Но он также помнил, что искусственное дыхание рекомендовалось делать, если человек не дышит, но сердце еще бьется, а у Чарли сердце не билось.

– Может быть, – сказал Вик в промежутке между усилиями, – перевернуть его и попробовать сделать массаж сердца?

И хотя ему казалось, что он спокоен, он понимал, что вопрос глупый, такой задал бы тот, кто волнуется, – как раз такого вопроса, наверное, от него и ожидали.

– Не надо, – сказал Хорас.

– Ты все делаешь неправильно! – взвизгнула Мелинда, стоя на коленях рядом с Виком.

– Почему? Что не так? – спросил Фил.

– Может, одеяло принести? – раздался тонкий голосок Мэри.

– Ты все делаешь неправильно! – Мелинда заплакала, перемежая отрывистые рыдания стонами.

– Вик, когда устанешь, давай я тебя сменю, – предложил Фил.

Он продолжал нащупывать пульс на левом запястье, но по его испуганному лицу Вик понимал, что ничего не прослушивалось.

Прибежала Эвелин.

– Доктор Франклин сейчас будет. Он звонит в больницу, пришлют «скорую».

– Может, все-таки принести одеяло? – снова предложила Мэри.