Гнев королей

Сухой хворост занялся, и Майкл быстро разжег пламя, за несколько мгновений отгородив укрытие огненной стеной.

– Проклятье! – выругался он, ощутив отразившуюся от задней стены норы волну невыносимого жара.

Лежа на животе посреди груды топлива, он лишь надеялся, что не поджарится сам.

Послышалось злобное рычание и стук когтей охотников – Требилькоку показалось, что их было четверо. Сквозь просветы в пламени на него взглянули полные ярости рубиновые глаза.

– Надеюсь, вам хватит терпения, ребята.

Терпения им хватило – пока не забрезжил рассвет. Потом они снова забеспокоились, и Требилькоку вдруг стало интересно, насколько они разумны. Понимали ли они, что он способен вести подобную игру бесконечно долго?

Твари издавали горловое зловещее рычание, не похожее ни на что из слышанного им прежде. Он представил себе четырех черных тигров-переростков, постепенно теряющих самообладание, хотя знал, что любая схожесть с большими кошками – лишь случайность.

Пара глаз приблизилась к огню. Хотя зверь был рядом с костром, Майкл не мог разглядеть ни его размеры, ни облик. Творения Нората воистину являлись созданиями тьмы, с которой они идеально сливались.

Сквозь пламя метнулось нечто похожее на лапу, взмахнув в воздухе у носа Майкла. У него возникло искушение швырнуть несколько камней, дразня зверя, так же как мартышки насмехаются над леопардом, но он предпочел не рисковать. Иногда леопарду удавалось свести счеты.

К нему потянулась лапа еще одного зверя, и на этот раз Майкл рубанул по ней клинком. Тварь взвизгнула, но Требилькок знал, что вряд ли серьезно ее ранил – раны вообще мало что для них значили. Во время Великих Восточных войн нашли лишь одно средство, позволявшее с ними справиться, – закопать их столь глубоко, чтобы они не могли вырваться.

Твари расхаживали туда-сюда, перерыкиваясь друг с другом.

– Майкл, старина, похоже, ты просчитался. Тебе следовало идти дальше – вряд ли они нагнали бы тебя до рассвета. А теперь они готовятся к решающему прыжку.

Несмотря на убийственную жару, он еще сильнее раздул пламя. Смерти он не боялся, но его раздражала мысль, что он может бессмысленно погибнуть именно здесь. Он всегда рассчитывал, что от его смерти будет хоть какая-то польза.

В зверином рычании и шипении появились новые нотки – твари приготовились к атаке. Собравшись с силами, он выставил перед собой меч, готовясь пронзить чудовище сквозь огонь.

Внезапно их голоса изменились. Майкл ничего не видел сквозь бушующее пламя, но мог поклясться, что один зверь удирает. Другим тоже что-то не понравилось, и рев второго чудовища унесся прочь. За ним последовало еще одно. Но одна тварь все же осталась, и по негромкому низкому ворчанию можно было прочесть ее мысли – она приближалась к нему.

Майкл ждал, зарывшись в кучу хвороста.

Зверь взревел, скребя когтями по камням. Выпучив от ужаса глаза, Майкл увидел, как огненную стену закрывает огромная тень. Он резко ткнул вперед мечом, вложив в удар всю силу, хотя и понимал, что для твари его оружие – не более чем зубочистка.

Чудовище замерло на середине прыжка. Удар Требилькока не достиг цели, и он лишь ошеломленно наблюдал, как саван-далаге бросается назад сквозь огонь, вопя и корчась.

– Что за дьявольщина? – пробормотал он. – Что все это значит?

По камням снова заскрежетали когти. Майкл присел. Приближался еще один зверь.

Мгновение спустя послышался протестующий вой.

Так повторилось трижды, а потом все стихло. Майкл Требилькок уселся, скрестив ноги, и хмуро уставился на костер, положив меч на колени.

Внезапно пламя погасло.

– Ну конечно же, это ты, – сказал Майкл. – Мне следовало догадаться.

Рагнарсон и Вартлоккур спали по очереди. Браги разбудил солнечный луч, скользнувший поверх восточной стены и упавший на лицо. Переместившись на несколько футов вправо, он приоткрыл глаз. Чародей тоже проснулся и точно так же мало что соображал.

– Думаешь, нам стоит сдаться? – спросил Браги. – Скорее всего, уже слишком поздно.

– Не обязательно. Радеахар принесет его назад.

– Возможно, по частям.

– Не исключено.

– Голубь вернул мне надежду. Не хотелось бы потерять парня после того, как он так мне помог. Вряд ли это было бы честно.

– Ты не мог бы помолчать? – раздраженно бросил чародей. – Я уже довольно стар для подобных бдений. Дай мне отдохнуть.

– Ладно. – Рагнарсон откинулся на спину и закрыл глаза, вновь впадая в оцепенение. Проклятье, спать на ступеньке лестницы все-таки нелегко.

Он проснулся оттого, что кто-то тряс его за плечо, и тут же схватился за меч.

– Спокойно, – сказал Майкл. – Мы друзья.

Рагнарсон быстро огляделся. Судя по положению солнца, было уже десять часов. Вартлоккур тоже пытался проснуться.

– Майкл, – спросил чародей, – не вправишь мне шею? Кажется, я ее вывихнул об эту проклятую стену.

Требилькок положил одну руку сбоку на голову чародея, а другую под его подбородок.

– Спокойнее. – Он несколько раз повернул голову Вартлоккура, а потом дернул. Щелчок эхом отдался от стен.

– Эй! Не сломай!