Гнев королей

– Знаю, знаю! Скоро нам ничего не останется, кроме как предполагать, что им все известно. Будь он проклят! Я имею в виду лорда Го. Почему он ничего не предпринимает?

Красный песок уже углубился далеко на территорию Шинсана. Осведомители Мглы утверждали, что Южной армии больше не существует. В ее линии фронта образовался гигантский разрыв.

У Рагнарсона возникло искушение отказаться. Зачем рисковать людьми, устраивая попытку переворота, когда Матаянга сама угрожала сокрушить врагов Кавелина?

Барон Хардль что-то сказал. Браги выругался, но тут же извинился. Всем хотелось на минуту выйти, как и ему самому. Но правила оставались правилами. Нельзя допустить никаких утечек.

Ингер прислала ему с десяток сообщений, но он их проигнорировал. Тон последнего был весьма резким.

– Еще пятьдесят часов, – сказала Мгла. – Если он ничего не предпримет в ближайшие пятьдесят часов, я начну действовать сама.

– Наугад?

– Если придется. Дольше я не смогу рассчитывать на своих людей. К тому времени, если дезертирует один, побегут все. Потребуется десять лет, чтобы снова собрать все воедино.

Дантис за нее переживал, хотя и пытался это скрыть.

– Уже поздно, – заметил Рагнарсон. – Пойду посплю.

Он уже уходил, когда его позвал Хаас.

– Сир, не напомнишь капитану Требилькоку, что он собирался сменить меня полчаса назад?

– Ладно. И сэру Гьердруму тоже. Он должен был сменить генерала Лиакопулоса. – Он направился по переулку, недовольно бормоча себе под нос. Кристен привела подруг, и теперь Гьердрум, Даль и Майкл старались увильнуть от службы. – Проклятье, до чего же мне не хватает Ингер. – Он сплюнул в придорожную пыль.

Почему он не чувствовал себя так же, когда они долго не виделись во дворце?

«Человеку свойственно чувство противоречия», – подумал он. Месяц назад Рагнарсон переживал из-за того, что его не интересуют женщины. Теперь же он сходил с ума при мысли об Ингер и Шерили.

Браги пнул камешек. Тот ударился о булыжник и срикошетировал вертикально вверх. Рагнарсон поймал его на лету:

– Неплохие рефлексы, старина.

Собственно, свою миссию по отношению к Шерили он закончил, отговорив ее от неразумных поступков. Кристен ничего о ней не слышала всю неделю.

Высмотрев далекое дерево, он бросил в него камнем. Тот ударился о землю чуть правее.

– Проклятье! Я умею швырять камни и получше.

Собрав горсть камней, он вскоре обнаружил, что рука уже не столь метка, как в двадцать лет, что повлекло воспоминания о потерянных возможностях. А их у него имелось немало, и речь шла не только о женщинах, с которыми не удалось завести роман. В последнее время его все больше раздражал любой упущенный шанс.

Дерель утверждал, что это обычный жизненный этап, через который прошли большинство мужчин в возрасте Рагнарсона. Вартлоккур заявлял, что этап этот длится бесконечно, и сам он бессчетное множество раз был полон решимости не упустить очередную возможность, но та тотчас же от него ускользала. Проблема заключалась в том, что человек редко осознает представившийся ему шанс, пока тот не исчезнет.

Что-то щелкнуло у Рагнарсона в локте, и он ощутил тупую боль. Следующий бросок ушел в никуда.

– Да пошло оно все к дьяволу! – Он с размаху швырнул очередной камень, и ему показалось, что у него сейчас отвалится рука. Но ему все же удалось попасть в проклятое дерево – пусть вскользь и на восемь футов выше цели, но тем не менее. – Остается признать, что я и впрямь старею. Проклятье, до чего же жаль, что человеку отпущено так мало. – Он пнул еще один камень, и тот откатился на десять футов. – А еще лучше – если бы была возможность прожить жизнь заново четыре или пять раз, пробуя разные варианты. – С другой стороны – стоило ли так переживать по поводу собственной смертности? У него еще оставалось изрядное количество лет, и следовало подумать о том, как получить от них побольше, а не страдать об уже ушедших. – Какой смысл плакаться, Рагнарсон? Все равно их уже не вернешь.

Майкл сидел на крыльце рядом с Юлией. Молодые люди смотрели друг на друга влюбленными глазами.

– Требилькок! – бросил Рагнарсон. – Хватит! Опаздываешь на службу.

Майкл вскочил с видом застигнутого за шалостью мальчишки.

– Прошу прощения, сир. Больше такого не случится.

Кристен открыла дверь.

– Я видела, как ты шел, – сказала она. Браги шагнул в дом. – Что-то ты резковат.

– Возможно. Я начинаю беспокоиться.

– Никакого продвижения?

– Нет. Где Гьердрум? Он тоже опаздывает.

– В кладовой с Тильдой.

– Что-то такое я и предполагал. Похоже, твои подружки кого хочешь подцепят на крючок. Что они, судя по всему, и проделали.

– Вроде того. – Она несмело улыбнулась. – В конце концов, у меня всегда остается Дерель.

По ее щеке скатилась слеза, и она уткнулась в грудь Браги.

– Эй, в чем дело?

– Похоже, я навсегда останусь в подружках невесты. Невестой мне не быть.

– Кто-то увел парня, на которого ты положила глаз?

– На самом деле нет. Никто из них не в моем вкусе. Просто пришло в голову – у всех подружек теперь есть друзья, и только я в стороне.

– Ну… потерпи. Придет и твое время.

– Постоянно себя в этом убеждаю. Хочешь есть?