Год 1976, Незаметный разворот

Собственно, сам я теперь думал о фюрере с неприязнью. Он вовлек меня, да и всех нас, в какой-то чудовищный обман. Невзрачный, истеричный человечишко, - как это ему удалось? Но если удалось, значит, мы сами изначально были такие. Он лишь воплотил наши затаенные мысли в слова, красиво сформировав из них идеи...

О да, мы стремились к реваншу за бездарно проигранную прошлую Великую Войну и желали отомстить за те унижения, которым нас подвергли победители. Но и к этой цели тоже можно идти по-разному. Фюрер выбрал путь ненависти, и посеянный им ветер грозит обратиться в бурю, которая грозит смести Германию с лица земли. Хотим ли мы этого, желаем ли, чтобы все, что нам дорого, обратилось в прах, или попробуем провести свой корабль между рифов в тихую безопасную бухту? Помимо фрау Бергман, я встретился с несколькими Верными герра Серегина германской национальности, и убедился, что передам свою страну в надежные руки.

О себе самом я теперь думал без обычного самомнения. Неприятно в мой разум торкалось чувство, что я зря гордился тем, за что хвостатая назвала меня «знатным мерзавцем». А стоило лишь заглянуть за привычный горизонт, увидеть все с другого ракурса, услышать того, кто гораздо опытнее любого полководца (да что там, он не просто человек, а настоящий архангел) - и расовая теория, и вообще весь этот национал-социализм кажутся и вправду каким-то бредом...

Впервые в жизни я пожалел, что не стал скрипачом... А ведь я мог добиться большого успеха на этом поприще. Я мог бы гастролировать, выступать в лучших залах, получать различные премии и поклонение публики... В прекрасном мире искусства я не страдал бы от того, что мое мировоззрение терпит крах, и мне не пришлось бы нести чудовищной ответственности за свои поступки...

24 июля 1941 года, поздний вечер. Великобритания, Лондон, бункер Правительства, военный кабинет премьер-министра Уинстона Черчилля

Британский боров перебирал снимки, доставленные ему из Кембриджа. Явление, которое привлекло его внимание, уже успело взбудоражить полмира, включая Североамериканские Соединенные Штаты, Великобританию и Германию. Неопознанный летающий объект огромных размеров неожиданно появился в небе над восточным побережьем Северной Америки, после чего, быстро снижаясь, начал движение в сторону европейского континента. При этом вел он себя не как все порядочные небесные тела, подчиняющиеся законам небесной механики, а как кошка из сказки Киплинга, которая гуляет где вздумается и ходит сама по себе. Мерная линейка, изображенная на фотографии объекта, внешне похожего на притупленный наконечник копья или стрелы, показывала, что длинной он примерно с милю. Неудивительно, что такое чудовище, вдруг объявившееся в окрестностях планеты Земля, насмерть перепугало все цивилизованные страны, где имелись хоть какие-то телескопы.

Впрочем, в тот момент, когда этот объект на тридцатикилометровой высоте пролетал в окрестностях Лондона, для наблюдения за ним было достаточно обычного бинокля. Не выказав никакого интереса к столице Британской империи, неизвестный предмет удалился дальше на восток, и уже где-то через двадцать минут вызвал настоящую истерику в Берлине. Об этом по секрету всему свету сообщило американское посольство в Германии, наблюдавшее приступ бессильного бешенства берлинского ПВО из первого ряда партера. Впрочем, Черчилль понимал, что лондонское ПВО повело бы себя не лучше, так что стоит возблагодарить Всевышнего, что над Британскими островами эта штука пролетала на недосягаемой высоте.

Впрочем, доклад начальника Секретной Службы Его Величества гласил, что обостренная реакция гуннов на пролет этой штуки над Берлином возникла не на пустом месте. Незадолго до этого вермахт на Восточном фронте начал неожиданно испытывать проблемы. Как будто кто-то могущественный, не объявляя своего имени, начал против гуннов кровавую вендетту, выступив как будто бы от имени русских большевиков. Это было очень похоже на то, как если бы уэллсовские марсиане для сохранения своего инкогнито намалевали на своих треножниках германские кресты. Потом люди Канариса сами вышли на британские резидентуры в Швеции и Финляндии с предложением объединить усилия на этом направлении. В силу этого обстоятельства в МИ-6 были прекрасно осведомлены о докладах на эту тему, уже несколько раз ложившихся на стол к главе германской военной разведки.