Год быка--MMIX

Фаготов­ский фокус с червонцами-ваучерами мы уже раз­ъяснили. Что каса­ется магазина на сцене, то участие в нём Гел­лы, то есть «свободных» мас­с-медиа наряду с «новым рус­ским» Беге­мо­том сразу наводит на прави­льное толко­вание. Это дефиле с участием многих милых дам неглиже – не что иное, как беспардон­ная реклама, следо­вание обещаниям которой оставило без штанов не одну се­мью. А тот мужичок, который выше­л на сцену ради обувки для жены – это не иначе как Лёня Голу­бков из рекламы «М­ММ».

Неразгадан­ным персонажем из сеанса Варьете остался конферансье. Судя по тому, что охоте на тигров уделено особое внимание в 24 главе, а сам Бенгаль­ский окаж­ется соседом Босого в клинике Стравинского, здесь мы тоже имеем дело с каким-то третьим слоем смыслов. Но образ Бенгаль­ского должен иметь раз­гадку и в контексте «полити­ческого театра». На кого же из полити­ческих субъектов постсоветского Варьете мог так осерчать Беге­мот, то есть ново­рус­ская олигархия? Дело, напомним, про­исходит сразу после раз­дачи червонцев, то есть «ваучеров». И кто же из серьёзных полити­ческих субъектов пострадал, остался без головы, но затем был амнистирован? Есть, есть такой субъект – на­зыва­ется «рос­сийские ком­мунисты». В период подготовки «прихватизации» были запрещены две организации – КПРФ и так называемый Фронт национа­льного спасения. Вторая из них – это тоже си­м­улякр, а вот КПРФ дей­ст­вите­льно была обезглавлена, но «тело» местных первичных пар­тор­га­ни­за­ций ос­та­лось живым. Согласно ре­шению конституцион­ных судей в конце 92-го к телу было опять ра­з­ре­шено приделать голову в лице прежнего партийного руко­вод­ства.

После сеанса ваучерной магии и ночного поку­шения на Римского из руко­вод­ства Варьете ос­таётся то­лько бухгалтер Василий Степанович с нежной фамилией Ласточкин, решивший нап­ра­вить отчёт в выше­стоящую организацию – Зрелищ­ную комис­сию. Пос­тойте, скажет внима­тель­ный чита­тель, какая ещё может быть выше­стоящая организация над Ельциным и над Хасбулатовым, над пре­зидентом и депу­татами, неважно «демократами» или «ком­мунистами»? И как всегда не угада­ет. Дело в том, что в 1990-93 годах над Верховным Советом, и над Президентом, и даже над Кон­сти­туцион­ным Судом форма­льно суще­ствовала высшая инстанция – Съезд народных депу­татов, име­ющий пра­во решать любой вопрос. То­лько собирался Съезд нечасто, но уж если собирался, то зре­ли­щ­ности этой комис­сии было не занимать, это правда.

Что же может сим­волизиро­вать форма без корпуса, пустой костюм без тела, подписыва­ющий как ни в чём не бывало доку­менты? Не иначе как речь идёт о десятом Съезде народных депу­татов, который должен был решить судьбу руко­вод­ства Варьете, но не смог, потому как был лишён пол­но­мочий от имени конституцион­ного про­цес­са (указ №1400 от 21.09.93). В результате большая часть де­пу­татов и сотрудников раз­бежались, а остался лишь технический персонал, да персона­льные помощ­ники и секретарши Про­хора Петровича, олице­творяю­щего тот самый депу­татский корпус. Форма­льно Съезд был созван и даже утверждал какие-то акты, но самого корпуса, в смысле кворума вну­три этой формы не было. Председа­тель Конституцион­ного Суда Валерий Дмитриевич Зорькин, а име­н­но он дополнял триаду руко­вод­ства Варьете, очень хотел пообщаться с депу­татским кор­пусом и ру­ко­­вод­ством Съезда. Но в про­токоле заседания КС отражено, что судьи были ли­шены такой воз­мож­ности.

Подтверж­дением нашей версии насчёт Зрелищ­ной комис­сии как Съезда, является визит ре­ге­нта в городской филиал комис­сии. У Съезда народных депу­татов дей­ст­вите­льно был городской фи­лиал под наз­ванием Мос­совет. Всякий, кто был знаком с последним созывом этого уважаемого орга­на, должен оценить метафору насчёт трёх грузовиков не вполне вменяемых активистов. Между про­чим, в октябре 93-го из Мос­совета дей­ст­вите­льно увезли за город и интернировали самых актив­ных депу­татов. А вот визит в городской филиал интел­лигентного демагога Коровьева напо­ми­нает о ми­ти­нге либера­льной обще­ствен­ности, взяв­шей в кольцо Мос­совет.

Так что при желании и минима­льном знании полити­ческих реалий начала 1990-х практи­чески весь сюжет, связан­ный с сеансом в Варьете, можно рас­шифро­вать в самых мелких подроб­ностях. Не­много сложнее с главами с 3-й по 6-ю, в которых главным дей­ствующим лицом яв­ляется Бездомный, преследу­ющий Воланда. Но мы всё же попытаемся разо­браться.

День и ночь