Год красного дракона

- Мне тоже кажется, что время для первого полководческого ордена пришло, - согласился я. - И имя Александра Невского тут будет вполне к месту, ведь он тоже бил немцев, и примерно в тех же краях. Как там у Симонова: «Князь первым делом взял Копорье, немецкий городок сломал и вражьих кнехтов в Приозерье кого убил, кого поймал». Я расскажу об этом одному своему молодому другу, и, хоть он и не совершил еще ничего подобного, ему все равно будет приятно.

- Знакомства у вас, товарищ Серегин, конечно же, выдающиеся, мы об этом знаем, - сказал Виссарионыч. - А теперь скажите, вы пригласили нас просто для того, чтобы поздравить с победой, или у вас к нам есть какое-то дело?

- Вы правы, - сказал я, - дело есть, и даже не одно. Есть два вопроса, которые требуется обсудить с глазу на глаз во всех подробностях.

- Так, - хмыкнул Сталин, - вот это уже решительно интересно. Ну что же, говорите, товарищ Серегин...

- Первый вопрос, - сказал я, - связан с успехом операции «Плутон», показавшим, что в моей непосредственной опеке вы больше не нуждаетесь. Помощи товарища Брежнева для одоления Гитлера в короткие сроки будет достаточно, а мне пора переносить фокус своей деятельности как раз в семьдесят шестой год, чтобы укротить и окоротить американскую гегемонию. Она там сейчас потерпела первое поражение во Вьетнаме, потом я в Чили наподдал американской гордости сапогом по интимному месту, а затем еще и добавил, угнав их третий флот в мир Аквилонии. Милейшие люди там начальствуют, и народ добрый, но вот головы всяким обормотам рубят не жалеючи, так что судьба большей части американских вояк будет печальна. Теперь необходимо закрепить этот успех: отогнать гиен и шакалов от границ советского блока, а потом вручную раз и навсегда закатить солнце американской гегемонии. Если не перебирать с мерой насилия, то американскому народу от этого только лучше будет. Когда я ознакомил тамошнего президента Форда с историей Америки на полвека вперед, тот сам запросился под мой протекторат. Мы с добрейшим Леонидом Ильичем от такой неожиданности чуть на задницы не сели. Но при внимательном рассмотрении оказалось, что это чуть ли не единственный рациональный путь к счастливому будущему того мира. Любой другой вариант без подстраховки ведет либо к третьей мировой войне, либо к тому же протекторату, устанавливать который из-за потери темпа придется с большими издержками, чем в начальном варианте.

Ну а о том, чтобы оставить в том мире «все как обычно», теперь и речи быть не может: слишком далеко зашли изменения и внутри Советского Союза, и за его границами, а Чилийская операция и вовсе была как двойной удар колокола перед отходом поезда. И в то же время должен сказать, что ничего не делать я там тоже не мог, ибо того не велела моя собственная совесть.

На удивление, Сталин отнесся к моим словам спокойно.

- Мы вас понимаем, - кивнул он, - в последнее время мы и в самом деле начали справляться со всеми задачами лишь при самой минимальной вашей поддержке. И даже группа армий «Центр», в составе которой до сих пор имеются семь танковых дивизий, нас сейчас почти не беспокоит. К тому моменту, когда они смогут вылезти из своей большой грязи, у нас будет готово все, чтобы отразить их концентрированный удар и закопать их там - так же, как закопали Манштейна вместе со всем его бронированным чешским антиквариатом¹⁹. Теперь мы в этом совершенно уверены. С той форой, какую вы нам обеспечили, победа над Германией состоится уже в следующем году, самое позднее к осени.

- Я примерно так и рассчитывал, - сказал я, - это очень хорошо, что вы не стали депортировать советских немцев в Среднюю Азию и Сибирь. В противном случае немцам в Германии сложно было бы поверить, что вы намерены создать государство, не имеющее каких-либо предпочтений в национальном вопросе. А это одно из главных условий быстрого и относительно бескровного прекращения конфликта, когда в нем определится бесспорный победитель. В противном случае вам пришлось бы биться на руинах Германии до последнего немецкого солдата, и даже женщины или ребенка.