Год Крысы

Стейдж-менеджер недовольно смотрела на меня. Похоже она, как и я, долго ждала этой встречи, но еще не поняла, что от разговоров толку не было. Валился на голову снег тяжелыми хлопьями. Я не стал извиняться, потому что вины своей не признавал. Они еще вернутся, у нее будет шанс, который я успешно обломаю. Интересно… Быть может, я не дал ей утолить свое любопытство, потому что мое куда-то делось? Если не мне, то и никому? За собой такого подлого и эгоистичного поведения я раньше не замечал или не хотел замечать. Мы пошли обратно на территорию фестиваля.

– На, – расстроено она протянула мне конверт. – Тут браслеты. Охране покажите и пройдете.

– Хорошо. Ты только не злись на меня, хорошо?

– Ага, – она отвернулась и ушла встречать других артистов. Они приехали на мерседесе с личным шофером в костюме. Перед тем, как выйти из машины, подбежали два охранника. Оцепив артиста, они повели его к сцене, пытаясь скрыть знаменитый силуэт от других людей, проходивших мимо. Кто-то узнал его и попытался докричаться, на что артист ответил – скрыл голову за капюшоном. Мне стало очень смешно! Карнавал уродов. Зачем этого выскочку защищать? Он же в инстаграме хвастается пистолетами, машинами и деньгами. Он может все! А вы его как зеницу ока стережете, чтобы он смог вечером промямлить несколько куплетов, которые никто все равно не поймет? Или ради припева про телку?

Как только открылись двери фестиваля, люди начали пить. Выстраивались огромные очереди на встречу со знаменитыми блогерами и звездами кино. Один очень известный стендап комик исполнял роль ведущего в костюме Деда Мороза: ходил по фестивалю и задавал людям вопросы, ожидая услышать смешные ответы. Ох, подошел бы он, я бы ему сказал: «Обратно к аниматорским истокам?». Злобно, чтобы гордость уколоть! Напомнить о том, что в прошлом все мы были равны и неважно, сколько кто снюхал и сколько у кого высших. Все мы перед временем равны. Сергей общался с заказчиками в вип-ложе, где делал вид, что не было между нами разногласий, что теперь мы друзья. Подниматься в душное помещение к не менее душным людям, когда за окном идет снег… Да никогда в жизни! Я мельком успел увидеть Оксану, а она меня. Я попытался поскорее скрыться. Вдруг она целый фестиваль наблюдает за мной и видит, как я мотаюсь из угла в угол, стою как истукан, лишний на этом празднике, и смеется.

Маленькие группы выступили, спрятались в ангаре. Большие, одна за одной, гремели на главной сцене. Тем временем на входе собиралась толпа. В ней маленькие кучки людей пели песни своих любимых исполнителей. Услышав текст «Года Крысы» мне стало так… Гордо? За то, что я предпринял все в своих силах, чтобы они оказались здесь. За то… Что и я герой торжества тоже. Никто мне за это спасибо не скажет, а надо бы! Иначе такие, как мы, закулисные, рано или поздно разочаруемся и исчезнем. И никто, слышите, никто палец о палец не ударит, чтобы у вас появился повод развлекаться и получать «эстетическое удовольствие». Мое нытье даже самому себе неприятно.

Такая прекрасная погода! Холод не дает устать, подгоняет. Ветер не мешает, лишь развевает волосы на ветру. Я думал, чем бы заняться после фестиваля, и ответа не нашел. До выступления «Года Крысы» оставалось несколько часов, и я смиренно ждал. Тем временем людей прибывало все больше и больше. Места свободного на улице почти не осталось. Алкоголь давал свое, начались драки. Пришли те, кого видеть никто не хотел. В кожаных туфлях, кепках, гопарках и кожанках. Не успевала охрана вывести одного, как появлялся другой. Становилось жутко, как в кошмарном сне, полном насилия. Беда пришла откуда не ждали. В целом атмосфера была угарная, живая, хоть и люди были так себе. Обыкновенные! Никакие! Среди них я был белой вороной, и знали бы они, что без меня не было бы этого праздника? Так я хотел считать.

В восемь-тридцать приехала группа. Мы встретились около входа. Лица у них были уставшие, сонные, хмурые. Видимо, мой звонок разбудил. Около того входа, через который мы заходили утром, стояла охрана:

– Добрый вечер, а я артистов привел, – представился я.

– Здесь входа нет, – ответил один. – С другой стороны.

– Вы смеетесь? У нас гримерка вот здесь, – я показал пальцем на грим-вагон за их спинами. – Дайте мы просто зайдем, холодно.

– Звоните организаторам.

– Вы серьезно? – я достал телефон и набрал Оксану. Гудки и больше ничего. – Не берет она.

– Эй, Федя, – отдернул меня Женя. – Ну нахер это, пойдем через главный.

– Вам это точно ок? Нам крюк придется сделать.

– Пойдем-пойдем, – подталкивал меня Костер.

Обойдя жилой дом, мы вышли к огромному скоплению людей с красными щеками. Очередь не имела ни конца ни края. Одна масса бесформенная. Накинув капюшоны, мы обошли толпу по другой стороне дороги. Был еще отдельный вход, по гостевым приглашениям.

– Привет! – обратился к девушке на вписках. – Мы артисты, здесь пройдем?

– Конечно. А почему вы с другой стороны не зашли?

– Потому что ваша охрана – мудаки, – сказал Эдик.