GOD SAVE THE QUEEN (СИ)

— Ты не богатый мужик, – буркнул тот, когда она передала одежду в его руки.

— Что?

— Что? Я ничего не говорил.

— Ну-ну.

Он вновь выскользнул из комнаты, вернулся уже без вещей

— Повесил сушиться, – констатировал парень.

— Прости, что так вышло, – начала Эверт, – я не хотела.

— Да прекрати, – отмахнулся Эрик и залез на кровать. Эстер же уселась на грушеобразный синий пуф в конце комнаты, что слегка смутило Кейна. — Мне интересна причина визита.

— Ээ… – она задумалась. — С отцом поссорилась?

— Неубедительно. Он тебя обожает, какие ссоры?

— Не, ну ты загнул, конечно. Обожает – слишком громкое слово.

— Ты всё равно поняла. Не катит, либо говори правду, либо придумывай что-то новое, – сказав это, он согнул локти и упёрся ими в постель.

— Да ну, это позорно, я не хочу произносить вслух, – светловолосая встала и начала разгребать завалы школьных тетрадей.

— Что такого могло произойти? – хохотнул тот. — Колись давай.

— Мне правда стыдно, – девушка откинула волосы назад. Ручки на столе она разбирала по цветам – от тёплых оттенков к холодным, потом рассортировала по длине и выложила в ряд. Тетрадки сложила в стопку.

Эрик тем временем что-то заподозрил: парень прищурился и начал приглядываться к левому предплечью.

— Эй, эй, стой, – он вскочил, – ты сейчас положишь что-нибудь куда-нибудь не туда, у меня же сердце остановится.

Под благородным предлогом парень подошёл к ней сзади.

— Подожди-подожди…

— Я сама…

Девушка резко одёрнула руку и хотела завести её за спину, но Эрик оказался первее: юноша крепко сжал предплечье и подтянул к себе. Как он и ожидал – поперёк левой руки четыре пластыря, один из которых размок и стал слезать. Эстер отвернулась.

— И что это?

Светловолосая молчала. Сознаваться в том, что она резала себя было ещё более стыдно, чем рассказывать о потере ключей от дома. Надеяться на то, что Кейн оставит вопрос без ответа, означало проявить легкомысленность. Поджала губы, глубоко вдохнула.

— Пластырь.

— Хочешь, чтоб я сам посмотрел, что под ним?

Эверт подняла на него глаза.

— Не особо.

Ответ его не удовлетворил. Невзирая на отказ девушки, Эрик содрал его с кожи. Пришлось созерцать не самую приятную картину: между разошедшейся тканью был виден белый подкожный жир. На обратной стороне пластыря скопилась кровь.

— С остальными – то же самое?

Эстер помотала головой.

— Оке-ей, – он принялся отклеивать и другие; после каждого пореза, оставшегося на её теле, парень ощущал уколы боли, яд которой расползался слишком стремительно. Где-то в горле или лёгких, где-то рядом с сердцем – ещё один порез, ещё один раз. «Что заставило её сделать это?». Юноша еле дышал; Эверт замерла в ожидании резко негативной реакции.

— Ты сделала это вчера?

Она снова молча кивнула. Парень провёл вдоль пореза большим пальцем.

— Больно?

Эстер, всё ещё храня молчание, вырвала свою руку из его ослабевшей хватки. Девушка вновь опустила голову, но уже обнимая его при этом. Носом она уткнулась в его ключицу и прикусила нижнюю губу, которая уже начала дрожать, чтоб сдержать проступившие на глазах слёзы.

— Мне не больно, мне вообще не больно, я ничего не чувствую. Эрик, я схожу с ума, я правда схожу с ума, понимаешь? Я не… Я… Я не хотела, всё было не так, как нужно, и… – Эверт начала тараторить и запинаться, но Кейн всё равно различал каждое слово. Её щёпот перекатывался волнами по комнате.

— Тш-ш, – он обнял её в ответ, погладил по волосам, прижал сильнее. — Тише, Эстер, успокойся. Всё нормально, слышишь?

— Нет, ты просто не понимаешь, я пыталась убить себя и мне казалось, что я не умру, мне казалось, что почти вышло, и всё так… Я схожу с ума, я не хочу причинять никому вред, я не могу контролировать это, у меня не выходит, – голос ломался; по его телу прошлась дрожь. В голове – пустота, только эхо её слов: «Эрик, я схожу с ума».

— Всё хорошо, – он не отпускал её. — Ты никуда не сходишь, всё, перестань, ты в порядке.

— Ты не понимаешь, со мной что-то не так, я не могу предотвратить… – набрав побольше воздуха, Эстер принялась тараторить снова, но её быстро прервали.

— Так.

Тот резко отстранился от неё, переложив руки на плечи и крепко их сжав.

— Присядь. Успокойся и объясни всё нормально.

Зелёно-серые глаза покраснели; она еле сдерживала слёзы, и не заметить, с каким усердием девушка это делала нельзя было. Эверт послушно опустилась на пол, согнула колени, подтянула их к груди, обвила руками. В её взгляде, непривычно чувственном, он мог различить как минимум несколько разных эмоций; боль – самая яркая из всех. Юноша сел напротив и попытался сделать максимально расслабленный вид.

— Эстер?

Девушка опустила глаза. На мир она смотрела сквозь расплывчатую пелену солёной жидкости, из-за которой жгло горло.

— Я не хочу, чтобы ты тоже думал, что я нездорова.

— Тоже? – осторожно переспросил он.

— Да, тоже. – Дрожь наконец унялась и Эстер стала говорить громче. — Я не чувствую себя собой.