GOD SAVE THE QUEEN (СИ)

Очередной день, не слишком выделившийся на фоне других, прошёл слишком быстро. Это даже раздражало: сначала приходишь в школу, с нетерпением ждёшь, когда всё это мракобесие кончится, мракобесие заканчивается, приходишь домой, за окном – вечер, на столе – кучи домашней работы, а голова начинает отваливаться. Изо дня в день её преследовало чувство того, что она живёт одним вечером; тем, который мучительно приближает неизбежное – поход в нудное и безнадёжное место. Постоянно кажется, что всё сосредотачивается вокруг одного события, будто ты угодил во временную петлю. С той же скоростью перелистываются страницы календаря, с тем же рвением протекают года, и только одно остаётся неизменным – вечер, когда ты ненавидишь всех, включая себя, и молишься о скорой смерти, лишь бы прервать этот непрекращающийся цикл.

— КУДА ПО ПОМЫТОМУ?

Едва Эстер успела пересечь порог комнаты, как услышала голос отца. И вправду – в коридоре было непривычно чисто. Ей даже стало интересно – почему он сейчас дома, если, по идее, должен быть на работе?

— Э-э…

— Ботинки снимай, живо, – скомандовал он, копошась на кухне.

— Ладно, хорошо, не кричи только, – буркнула Эверт и приступила к расшнуровыванию. Сбросив обувь и оставив носки там же, посеменила на кухню и плюхнулась на стул.

— Тапки, – снимая что-то с плиты, изрёк отец.

— Не холодно же…

— Дважды не повторяю.

— Есть, сэр, – Эстер отдала честь.

— Не разбрасывайся подобными жестами.

— Вас понял, сэр, – повиновалась девушка, позже прошаркав синими тапками по паркету и вернувшись на своё место.

Через минуту он наконец закончил с готовкой; через ещё две минуты на столе перед светловолосой стояла глубокая тарелка, наполненная зелёной жижей с креветкой сверху и присыпанная зелёными листиками.

— Вот суп, вот ложка, дальше сама, – он снял с себя фартук, после чего налил воды в электрический чайник.

— Боюсь спросить, а что это?

Отец Эстер готовил что-то самостоятельно крайне редко, поэтому такой спонтанный обед сбил её с толку. Иногда его, конечно могло переклинить на уборку, готовку или создание шедевра живописи на уровне «Джоконды», но это только иногда. Большую часть времени он проводил за бумагами и заказами очередного ужина на дом в своей комнате.

— Спаржевый суп с креветками. Не видно, что ли?

— О-окей, – Эверт придвинула тарелку с другим блюдом к себе: желтоватый, слегка подгоревший блин с измельчённой зеленью и выложенными сверху половинами маленького томата. — А это?

— Тофу с помидорами черри.

«Какой кошмар». Она нервно хихикнула.

— Вау… А ничего нормального у нас не наблюдается? – осторожно поинтересовалась та.

— Например? – отец недовольно скрестил руки на груди.

— Ну, типа… гречка?

Он фыркнул.

— Когда уже прекратится эта твоя извечная неблагодарность?

— Всё-всё, молчу, – светловолосая подняла руки вверх, якобы говоря «сдаюсь».

— За что мне этот ребёнок?!

Девушка, поглощая суп, чуть не подавилась от смеха.

— Невежество, тотальное невежество! Эстер, я в шоке, я растил тебя не такой!

Эверт, кое-как проглотив, засмеялась.

— Ничего смешного тут нет! Боже праведный, я ужасный отец!

Теперь уже она хохотала, не пытаясь скрыть этого. Причитания отца казались настолько же серьёзными, насколько и комичными, и именно это делало их такими забавными.

— Да нормальный, под пиво сойдёт.

— Что-о ты сказала?

— Что ты лучший отец, которого только можно вообразить, – протараторила та, отставляя пустую тарелку в сторону.

— Другое дело.

Если с супом она расправилась за считанные минуты, то доесть подгоревший омлет ей оказалось не по зубам. Под рассказ о новом работнике отдела Дэнзеле она пыталась сделать видимость того, что с большим удовольствием уплетает тофу, вкусом напоминавшее траву с газона их соседей.

— Поражаюсь тому, насколько гнилыми могут быть люди, – папа продолжал свой монолог, – нет, ты только представь!

— Мир кишит уродами, – пожала плечами Эстер, убирая посуду со стола.

— Таких, как он, ты точно не встречала.

В воображении всплыли надписи с бумажной короны: «неадекватная психичка», «агрессивная сука», «больная», «невменяемая» и красочное «психопатка».

— Да, – вспоминаются шум аплодисментов и видеозапись Лайлы. — Ты прав.

— Надеюсь, и не встретишь. Ах, да… – он наконец отвлёкся от порядком затянувшихся возмущений. — Я вот что хотел сказать: мне нужно будет уехать, дня на два.

Эстер застыла. «Чё-ёрт, только не это».