Год в гареме Дубая. «Золотая клетка»

Я надела кхандуру и тоже вышла в холл. Сауд стоял у окна, зубы сжаты так сильно, что побелели скулы.

– Сауд, ты обещал, что дашь мне развод, если будет плохо. Я хочу развестись.

Я говорила тихо и устало, действительно устала бороться и оправдываться, устала что-то доказывать, быть виноватой, не зная вины, устала подстраиваться, терпеть, уступать, ломать саму себя через колено. Сначала все это было нужно ради Сауда, ради его любви. Потом ради сына, которого носила под сердцем. Но теперь я сомневалась, что самому сыну это будет нужно.

В ту минуту казалось, что я никогда не смогу забыть и простить безобразную сцену обыска с раздеванием. Не прощу, прежде всего Сауду. Он мог что угодно говорить мне, даже ударить мог, сам обыскать, но только не привлекать этих ведьм, которые только того и ждали, чтобы унизить меня как можно сильней.

Уже сегодня вся семья будет знать об обыске, даже при том, что они ничего не найдут, языки почешут вволю, пересказывая сколько и какого белья обнаружено у меня в шкафах, какого цвета трусики я предпочитаю и прочее.

Неужели он этого не понимал?

Я не стала дожидаться ответа, повернулась и отправилась к Салиме: не возвращаться же в комнату, где старые ведьмы продолжали переворачивать все?

– Я вернусь через две недели – решим.

Вот и все. Он согласен, Сауд согласен через две недели развестись со мной. Почему не сегодня, не сейчас? Для развода женщине требуется основание и доказательства своей правоты, мужчине требуется лишь собственное желание развестись. Он просто произнесет трижды при свидетелях формулу – и снова холост. Дети остаются с ним…

Дети! Я прижала руки к животу: нет, малыш, тебя я в этом доме не оставлю.

– Салима, ты можешь завтра отвезти меня в российское консульство?

– Что ты задумала?

– Сауд готов дать мне развод, я вернусь домой.

– Так все плохо? Может, он еще передумает? Он просто разозлился, но ты сама виновата: разве можно делать такие вещи?

– Какие вещи? Ничего в этом нет!

Салима покачала головой:

– Есть. Ты даже не понимаешь, что есть. Но Сауд тебя любит и простит, ему только время нужно. Вот родится ребенок, и он все забудет.

– Салима, я не забуду!

В свою комнату я не вернулась, не смогла заставить себя лечь на постель, которую перевернули эти ведьмы и куда упала от удара мужа. Там не было ничего мне дорогого.

Спала я у Салимы на диване, свернувшись калачиком. Она пыталась уговорить хотя бы перебраться в постель, но мне не хотелось ничего. Домой, только домой!

Почему бы не вцепиться в Сауда прямо там в комнате и потребовать произнести формулу развода? Свидетели имелись. Но я не настояла, а Сауд утром уехал в деловую поездку в Америку, как мне было сказано.

У Салимы нашла фотографию. Оказалось, это Максум, когда учился в Лондоне

Махасин вела себя странно, она словно не замечала происходящего в ее же доме.

Салима отвезла меня на виллу 621 на 6-й улице в российское консульство. Там внимательно выслушали и согласились с моими доводами – мне следует развестись и как можно скорей. Это можно сделать и в России, но муж может возразить из-за ребенка.

– Как скоро вам рожать?

– Через два месяца, даже чуть больше.

– Попытайтесь решить все мирно – получите развод или хотя бы разрешение на выезд и приходите снова. Мы поможем вам вернуться домой. Если не получится, приходите просто с документами, только не рожайте ребенка здесь, вы не сможете вывезти его. Не затягивайте.

Я прислушалась к совету и позвонила Сауду:

– Мне нужен мой паспорт и согласие на выезд. Развод я оформлю в России, тебе даже возиться не придется.

Муж разозлился:

– Я сказал, что вернусь через две недели и все решу!

– Я не могу ждать!

– Почему? Ты же твердишь, что рожать нескоро?

– Сауд, разве ты недостаточно уже унизил меня? Или еще требуется?

– Приеду – разберусь!

Я нажала отбой и его последующий звонок сбросила. Было обидно, муж загонял меня в тупик, пользуясь своим правом.

Но мне не оставалось ничего, кроме ожидания. Две недели… Через две недели Сауд произнесет формулу развода, и я буду свободна.

Ерунда, не буду, после того надо оформить кучу бумаг, но хотя бы паспорт будет в руках, сейчас и того нет.

Это не так, мой внутренний российский паспорт, который я, единственный раз послушав Раису, не отдала Сауду, лежал спрятанным у Салимы. Но мне он сейчас был не нужен.

Я жила в комнатах у Салимы, оставив в бывшей своей все, что там было.

Из дома вернулась уезжавшая проведать родню Асият, попыталась навести порядок, но я ей запретила:

– Кто разорил, тот пусть и убирает.

Комната стояла закрытой…

Сауд где-то пропадал, из обрывков разговоров Махасин с Мозой по телефону я поняла, что никакой Америки нет, наверняка он снова в объятьях Лианы. Конечно, можно позвонить Раисе и попросить помочь, но не хотелось снова унижаться перед мужем.

Мир рушился…