Год в гареме Дубая. «Золотая клетка»

Салим вел себя так, словно понимал, что решается наша с ним судьба. С самого утра ребенок только ел, спал и спокойно взирал вокруг. Поплакал совсем немного, когда было уж очень душно во время стоянки в пустыне. Он не возражал против долгого и трудного пути в машине, не капризничал, когда ему не давали спать, кормили как попало, когда несли, везли и подолгу не меняли памперс.

Проводив Барри, я отправилась в комнату гигиены приводить в порядок своего ребенка.

Девушка-служащая помогла мне помыть Салима, сменить памперс, покормить… Я не скрывала, что это сын, ведь здесь не требовали документы. Пока занималась сынишкой, началась регистрация на мой рейс. Я слегка расслабилась, спасение казалось таким близким…

И только увидев перед собой очередь на регистрацию, вдруг сообразила, что в сумке лежит мои российский паспорт и документы Салима. Что, если начнут досмотр? Проверяли не все сумки, но ведь проверяли!

Пришлось срочно делать вид, что у ребенка проблемы и снова исчезать в комнате гигиены. Девушка удивилась:

– Нужно сменить памперс?

Единственное место, где я могла спрятать документы, надеясь, что их не обнаружат сразу – именно памперс Салима. Но как это сделать при такой помощнице?

– Можно вас попросить о помощи? Вы не принесете мне бутылку воды из вон того магазина?

– Зачем из магазина? У нас есть своя…

Я успела засунуть все сыну в памперс, поцеловав его в нос:

– Потерпи, родной. Так надо.

Спустя десять минут я похвалила себя за предусмотрительность – сумки проверяли. Найди таможенники там мои документы, это был бы крах!

– Миссис, вы помните, что ваша сирийская виза заканчивается послезавтра?

Хотелось сказать, что она нужна мне только на несколько часов, но я важно кивнула:

– Да, конечно, но я только увижусь там с родственницей и полечу дальше.

– У вас есть билет на следующий рейс?

Вот кто тянул меня за язык, а?! Но я выпуталась:

– У меня нет, он куплен там. Мы полетим в Париж вместе.

Я чуть изменила позу, и строгой таможеннице стал виден мой крестик. Снова сработало. Губы чуть презрительно дрогнули, и над рамкой загорелся зеленый свет – путь свободен.

Еще одним испытанием оказался досмотр моих немногочисленных вещей. Чтобы не выглядело странным, что у меня с собой только подгузники и ползунки, мы сложили в чемодан кое-какие носильные вещи Анны и уже в Дохе сунули туда же мои абаю и никаб, оставлять их в машине Барри было опасно.

Именно эти вещи привлекли недоуменное внимание девушки-контролера. Я объяснила:

– Взяла подруге в подарок.

И снова обругала себя за суету. Пришлось добавить:

– Я в Дубае так привыкла к абае, что чувствую себя без нее раздетой.

Это было правдой, как и то, что я раздета по местным меркам.

Она не имела права что-то отвечать, но не выдержала:

– Так почему не носите?

Я доверительно объяснила:

– Ребенка кормить неудобно.

– Вы кормите?

Дальше последовал жест, разрешающий пройти. Иногда можно и поспекулировать малышом.

Что могло еще произойти, если я уже прошла все проверки и осталось только улететь? Я почему-то была уверена, что в Дамаске помогут, обязательно помогут.

Но оказалось, все далеко не закончено, Эмираты не собирались меня отпускать.

Самолет Эмиратских авиалиний, тех самых, на собеседование которых я не явилась, застряв в гареме Сауда. Меньше всего мне хотелось лететь самолетом этой страны, хотя они одни из лучших. Просто пока я на их борту, я все еще во власти Эмиратов, во власти Дубая. И семьи Сауда тоже.

Барри взял мне билет бизнес-класса, во-первых, так спокойней, во-вторых, Анна не летала иными, в-третьих, приличных в эконом-классе просто не было. Думаю, он и не спрашивал.

Приветливые девушки с белыми шарфиками, свисающими сбоку из красных шапочек-таблеток – изящная находка и фирменный знак арабских авиалиний… Я могла бы носить такой же, но вместо этого носила абаю и бриллианты. Казалось, каждый шаг по трапу приближает меня к спасению, но…

На верхней ступеньке рядом с двумя другими девушками стояла… о нет, только не это! Марина одна из тех, кого мы встретили у фонтана в последний день моей свободы. Она узнала меня, явно узнала, потому, что смотрела изумленно.

А мне понадобилось усилие, чтобы не броситься бежать. Вторая девушка вежливо поинтересовалась, бизнес или эконом-класс, подхватила мою сумку и проводила на мое место. Бизнес-класс был практически пуст, Дамаск не то место, куда часто летают состоятельные катарцы, во всяком случае, в свой выходной.

Теперь моя судьба была в руках Марины, которая наверняка знала, что я не та, за кого себя выдаю.

Хотелось плакать. Ну сколько же можно?! Когда же я наконец смогу вырваться на свободу из этого бесконечного лабиринта нестыковок, сложностей и опасностей?