Годы и войны. Записки командарма. 1941—1945

С 20 мая наши войска регулярно занимались боевой и политической подготовкой, включая боевые стрельбы. Проводили разборы боевых действий в армейском и дивизионном масштабе. Приводили в порядок боевую технику, ремонтировали машины. Работы хватало.

Соединения 40-го стрелкового корпуса первыми вышли к Эльбе и встретились со 102-й пехотной дивизией американских войск. Американские командиры пригласили наших командиров на западный берег Эльбы, чтобы вместе отпраздновать День Победы. Это общее празднование состоялось в городе Гордалеген, где расположился штаб американской дивизии. Наши командиры были встречены с почетом. Генерал Гиллен, отойдя от общей группы, передал генералу Кузнецову официальное пожелание командующего 9-й армией встретиться у него в штабе с генерал-полковником Горбатовым, генералами и офицерами его штаба. Кроме того, он выразил желание отметить заслуги генерала Кузнецова и еще четырех человек американскими наградами.

Вскоре с разрешения командующего фронтом я с большой группой генералов и офицеров выехал на запад. Еще более торжественно, чем в предыдущий раз, наша группа была встречена почетным караулом. С эскортом нас проводили в штаб армии. Там нас встретил командующий 9-й армией с чинами его штаба, и снова был выстроен почетный караул, оркестр играл гимны СССР и США.

В нашу честь американцы устроили парад, а потом спортивные соревнования и большое гулянье в саду. За обедом с помощью многочисленных переводчиков происходили дружественные разговоры; многие из американских офицеров высказывали пожелание встретиться с нами на японском фронте; я обменялся дружественными речами с командующим генерал-лейтенантом Симпсоном. Уезжая, я пригласил хозяев побывать на нашем берегу Эльбы. Позже мы принимали у себя американских гостей с русским гостеприимством.

Многие из наших товарищей были удостоены американских наград. В свою очередь наше правительство наградило такое же число американских генералов и офицеров советскими орденами.

Великая Отечественная война со всей силой подтвердила бессмертные слова В. И. Ленина о том, что «никогда не победят того народа, в котором рабочие и крестьяне в большинстве своем узнали, почувствовали и увидели, что отстаивают свою, Советскую власть — власть трудящихся, что отстаивают то дело, победа которого им и их детям обеспечит возможность пользоваться всеми благами культуры, всеми созданиями человеческого труда».

На германской земле начали образовываться органы самоуправления — власти рабочих, крестьян, интеллигенции. Большую работу предстояло выполнить личному составу 3-й армии, политорганам, штабам. Но утро 16 июня 1945 года круто изменило мою судьбу. Случилось большое несчастье. Первый комендант Берлина генерал-полковник Николай Эрастович Берзарин погиб в автомобильной катастрофе.

Пройти войну, быть в жестоких боях и сражениях, смотреть не раз смерти в глаза — и погибнуть так нелепо в сорок один год, в расцвете сил[27].

Мне было приказано сдать 3-ю армию начальнику штаба армии генерал-лейтенанту М. В. Ивашечкину и вступить в командование 5-й ударной армией и принять должность коменданта Берлина. Передавая войска 3-й армии испытанному и достойному своему преемнику, я остро переживал разлуку с людьми, с которыми познал радость побед и неизбежные в бою переживания. Больше чем кто-либо другой я знал свой крутой и неспокойный характер и свою требовательность. Многих не раз упрекал за то, что у них не получалось так, как нам хотелось, когда в этом подчас была больше виновата обстановка, чем командир.

Я не мог думать и рассчитывать, что прощание с генералами и офицерами штаба, с командованием соединений и частей выльется в такую необычайно трогательную картину. Кисть правой руки долго была онемевшей от дружественных сильных и бесконечных пожатий, губы долгое время оставались распухшими от крепких поцелуев. Солдаты и сержанты тянулись с протянутыми руками и говорили, что даже ночью узнавали меня по силуэту и голосу и смогут узнать через многие годы. Повторилось то, что было при прощании с 226-й стрелковой дивизией, но с той разницей, что в той дивизии меня хорошо знал каждый солдат, сержант, а в армии все знать не могли.

Но мы льстили себя надеждой, что нам долго служить и встретимся на службе. Никогда мне не забыть этого дружного и трудолюбивого коллектива, где каждый был хорош на своем месте. Если с моими боевыми соратниками доводилось встречаться после войны, то это были встречи самых близких людей.

Да и могло ли быть иначе? Только в четырех операциях — Бобруйской, Восточно-Прусской, Берлинской и на Эльбе — 3-й армией было захвачено более 95 тысяч пленных, тысячи орудий и минометов и масса других трофеев. С учетом операций Орловской, Брянской, на реках Сож и Днепр и других было захвачено более 106 тысяч пленных. Нужно думать, что число уничтоженных солдат и офицеров противника было значительно больше.