Годы и войны. Записки командарма. 1941—1945

За боевые отличия в годы войны, за мужество, героизм и высокое воинское мастерство десятки тысяч воинов армии награждены орденами и медалями, а 83 из них присвоено звание Героя Советского Союза.

Вступив в командование 5-й ударной армией и приняв обязанности коменданта Берлина, вместе с другими вылетел в Москву на Парад Победы.

В сводный полк 1-го Белорусского фронта для участия в Параде Победы была назначена тысяча воинов, заслуживших это право своим мужеством, героизмом, верностью воинскому долгу, не считая командиров. Цвет фронта, гордость армии и нашей великой Родины. Сводный полк 1-го Белорусского фронта, как и все сводные полки, шел на Парад Победы с 36 боевыми знаменами наиболее отличившихся полков и дивизий фронта.

24 июня 1945 года — этот день вошел в историю как день Парада Победы. Командовал Парадом Победы Маршал Советского Союза Константин Константинович Рокоссовский, принимал парад Маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков. Два воина, два полководца, два Маршала Советского Союза, имена которых неразрывно связаны с Победой! Прошли десятки лет с тех пор, когда мы встретились. Впереди были годы службы, годы войны. Не скрываю я и особой личной гордости — и Георгий Константинович, и Константин Константинович в годы войны были командующими фронтами, в состав которых входила 3-я армия…

10 июня 1945 года парадные расчеты собрались в Москве и приступили к тренировкам. Почти все швейные фабрики, многочисленные мастерские и ателье шили парадное обмундирование для участников Парада Победы.

Утро 24 июня было пасмурным, накрапывал дождь, но торжество переживаемого события не мог охладить дождь. Столько народа на Красной площади не было за 800 лет со дня образования Москвы.

10 часов утра. Навстречу друг другу на белом скакуне из Спасских ворот выехал Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, а на вороном — Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский. Воины-победители будут шагать под мелодии сводного оркестра из 1400 военных музыкантов.

Шагая по Красной площади в первой шеренге сводного полка 1-го Белорусского фронта, я чувствовал локоть командармов, с которыми осуществляли боевые операции, воинов, которые шли в бой смело и отважно.

Пройдя Мавзолей, мы, командармы, стали на отведенное нам место. Парад Победы продолжался. Над колоннами сводных полков реяли боевые знамена, увенчанные золотом почетных наименований и боевых орденов.

На какое-то мгновение огромный оркестр смолк. Раздается резкая дробь барабанов. На Красную площадь вступает колонна знаменщиков. Красивые, молодые воины, отличившиеся в боях, держат в руках древки знамен битых полков и дивизий гитлеровского вермахта. Их полотнища волочатся по мокрым камням Красной площади. Возглавляет эту необычную роту воин. В его руках личный штандарт Гитлера. Орел и свастика штандарта задевают мокрую брусчатку.

Поравнявшись с Мавзолеем В. И. Ленина, под резкую дробь барабанов воины-победители бросали фашистские знамена к подножию Мавзолея. Этот миг — не только апофеоз Парада Победы, этим мигом была поставлена точка, символизирующая разгром фашизма.

25 июня в Большом Кремлевском дворце состоялся прием в честь участников парада. Прошли торжества, участников Парада Победы ждали обязанности воинской службы. Поездка в Москву оставила у меня двойственное впечатление. Несмотря на то что война окончилась всего лишь 45 суток тому назад, столица выглядела по-праздничному, похорошевшей: улицы переполнены людьми с радостными лицами, всюду чувствовалась уверенность, что скоро залечим раны войны, на пепелищах построим дома и снова наши жилища наполнятся достатком. От всего виденного меня охватывало чувство радости, гордости и уверенности в светлом будущем нашей страны. И в то же время по дороге на Парад Победы и возвращаясь из Москвы я испытывал чувство тяжкой горести: всюду разрушенные города, вместо сел и деревень развалины с одиноко торчащими трубами. Из разговоров с колхозниками и рабочими слышал, что чуть ли не каждая семья потеряла во время войны дорогого и близкого человека.

Не раз в своих воспоминаниях возвращался к пройденным испытаниям нашей страны и к ее военным неудачам в начале войны. Каждый раз приходил к одному и тому же выводу, что этих неудач мы могли бы избежать, если бы были сохранены те военные, опытные и испытанные кадры, которых мы лишились в 1937–1940 годах.

Еще при возвращении из Москвы думал о тех трудностях, с которыми придется встретиться советским людям при восстановлении разрушенного. Предвидел трудности, которые выпадут на долю и нам, военным, в связи с переходом армии от военных дел к учебе в мирных условиях, с размещением соединений армии и использованием учебных полей на территории Восточной Германии.

Для себя лично не видел особых трудностей в переходе к учебе в мирных условиях, но видел новое в исполнении дополнительных обязанностей по комендантству в Берлине.