Годы. Мили. Судьбы

мы на Кильдинском плесе провели испытания новой аппаратуры Asolic-129, установленной на С-54 в Портсмуте. Гидроакустика подтвердила высокие возможности по точности пеленгования шумящего объекта и по поиску мин. Лодка прошла через выставленную банку учебных мин, и из 10 обнаружили 9. Проверили возможность использования радиолокатора RDF-287 для определения дистанции до всплесков падения артиллерийских снарядов. Эта аппаратура была предназначена для обнаружения самолетов и не годилась для управления артиллерийским огнем. Видимо, руководство флота располагало информацией о наличии на английских кораблях приборов управления артиллерийским огнем. Аппаратура, установленная на С-54, оказалась не универсальной. На испытаниях ожидаемых результатов мы не получили, а начальству хотелось большего. Среди командиров бытовало мнение, якобы на немецких самолетах есть устройство, способное обнаружить радиоизлучение этой аппаратуры, поэтому использовать РЛС опасно. На войне осторожность не бывает излишней. Так и возили мы оборудование, не используя его.

В начале июля С-54 вышла в море с задачей уточнить границы минного заграждения между мысом Слетнес и Конгс-фьордом, а затем уничтожать боевые корабли и транспорты в районе Тана-фьорда – Конгс-фьорда.

Средние лодки в 1943 году в летнее светлое время в район боевых действий переходили в надводном и подводном положениях с учетом обстановки. Район боевых действий условно разделялся на две части:

1) район поиска конвоев и кораблей противника располагался на маршрутах движения конвоев – от кромки берега до минного заграждения;

2) район зарядки аккумуляторных батарей находился за пределами видимости с берега, на удалении 20–25 миль от минного заграждения.

После зарядки аккумуляторных батарей погружались и следовали в район поиска в подводном положении на скорости 3 узла. Минные заграждения проходили на рабочей глубине погружения – для средних лодок IX серии она составляла 80 метров. Пройдя минное заграждение, всплывали на меньшую глубину. Поиск противника производили на глубине 25 метров со всплытиями на перископную глубину для осмотра поверхности моря через каждые 5–10 минут, в зависимости от условий видимости. Курсы маневри-рования лодок располагались перпендикулярно береговой черте. Акустическую вахту несли непрерывно. На кормовых курсовых углах мы ничего не могли обнаружить из-за помех, создаваемых собственными винтами. Этот недостаток акустических систем, работающих в режиме шумопеленгования, не удавалось устранить в течение долгих 30 послевоенных лет. Поиск кораблей противника продолжали до уровня снижения плотности электролита в аккумуляторных батареях не ниже 18°Б, чтобы оставшейся энергии аккумуляторов хватило для возвращения в район зарядки батарей и еще имелся бы запас на случай преследования лодки противником. Зарядку производили в надводном положении. На это уходило 7–8 часов, плюс 2 часа на вентилирование аккумуляторных батарей. Один цикл продолжался около трех суток. Двое суток на поиск и сутки на подход-отход и зарядку. С наступлением темных ночей, с начала сентября до конца марта, появлялась возможность производить зарядку аккумуляторов под берегом, не проходя туда и обратно через минные поля. В ясные ночи при всполо-хах полярного сияния становилось достаточно светло, и часто приходилось производить срочные погружения. Этот маневр был привычен и производился одной боевой сменой (часть экипажа, обеспечивающая выполнение любого маневра корабля и применение оружия). Для лодок типов К, С и Щ она составляла одну треть, а для лодок типа М – половину экипажа. Мы неуклонно соблюдали правило – лучше 10 раз погрузиться, приняв за самолет сверкнувшую в облаках звезду, чем один раз не уклониться от вражеского самолета.