Годы. Мили. Судьбы

С лодки С-54 на другую должность ушел механик Виктор Парфирьевич Варламов, вместо него назначили лейтенанта Нечащева. Замполита Виктора Николаевича Шаповалова перевели на береговую должность. Дивизионного механика Михаила Леонтьевича Очертина на-значили командиром электромеханической части береговой базы. Порядка на бербазе с его приходом не прибавилось. Через некоторое время злые языки сочинили на мотив популярной песни новые слова:

«Если бы ни Мишка – Мишка Очертин, не было бы на базе бардака».

В марте помощника командира С-51 И. И. Юдовича назначили командиром «малютки». Во втором походе он погиб. Из дома получил письмо, не принесшее радости. Братья Михаил и Игнат находились на фронте в действующей армии. От Ивана и Павла никаких вестей не было.

Капитан-лейтенант Г. К. Васильев, старпом С-54.

Шура эвакуировалась со станции Элисенваара (Карелия) в Ленинград. Там пережила блокаду, вернулась и работала на станции Ланская. Дуся с сыном после короткого пребывания в эвакуации на станции Моксютиха возвратилась в Березайку. Она и Паня продолжили работать на стекольном заводе.

В августе из похода возвратилась лодка Л-20, командир капитан 3 ранга В. Ф. Тамман. После атаки конвоя в районе мыса Слетин, уходя от преследования, лодка ударилась о подводную скалу. Удар пришелся на носовую часть киля, где располагался вибратор гидроакустической станции «Дракон-129». От удара крышка шахты диаметром около 800 мм отошла от корпуса, и в отсек хлынула вода. В таких условиях удержать лодку на плаву было невозможно, и она ушла на грунт на глубине 110 метров. Первый и второй отсеки на три четверти были затоплены. Выпустили воздух из торпедных баллонов в затопленные отсеки, давление в них поднялось до 11 атмосфер. Дальнейшее их затопление удалось приостановить. Люди в этих отсеках были живы. Переборки между вторым и третьим отсеками выгнуло, их расчетная прочность не более 6 атмосфер. Попытки осушить отсеки насосами результатов не дали. Всплывать в надводное положение на виду у маяка Слетнес до наступления темноты было опасно. Через 13 часов с наступлением темноты начали всплывать в надводное положение. Продули носовую группу цистерн воздухом высокого давления. Лодка не всплывала. После продувания средней группы резко начал образовываться дифферент на нос. Лодка «встала на попа». Нос субмарины всплыл, а корма лежала на грунте. Дифферент достиг 80 градусов. Из аккумуляторов потек электролит. Через несколько минут Л-20 оторвалась от грунта и начала всплывать. В затопленных отсеках вода убывала через поврежденную шахту гидроакустической станции. Для предотвращения кессонной болезни следовало постепенно понижать давление воздуха в течение 6–7 часов, но падение давления в отсеках было неуправляемым. Тяжелую кессонную болезнь получили все 13 моряков носовых отсеков. Один матрос погиб. Лодку немедленно возвратили на базу.

Книга В. Ф. Таммана «В черной пасти фиорда»

Начальник Главного политического управления Военно-морского флота Рогов, работавший в это время на флоте, прибыл на вернувшуюся из боевого похода изрядно потрепанную лодку. Он расспросил нескольких матросов о настроениях в экипаже после перенесенных потрясений. Ответы матросов и старшин нельзя было назвать оптимистичными. Политработник принял «волевое решение» – боевой подготовленный экипаж Л-20, много переживший в боевых походах и самоотверженно спасший лодку, расформировать. На смену им прислали с Тихоокеанского флота экипаж Л-19, командир Е. Н. Алексеев по прозвищу Дельфин, бывший флагманский штурман 4 бригады подводных лодок Тихоокеанского флота. После гибели лодок Ф. А. Видяева, И. И. Юдовича и происшествия с Л-20 настроение подводников бригады было мрачным. Некоторые командиры подлодок стали часто выпивать. Однажды комфлот позвонил И. А. Колышкину и попросил его усмирить офи-цера. Он сказал, что Вася Комаров пьяный пляшет у него под окном. Колышкин ответил: «Этого не может быть. Комдив Комаров дежурит по бригаде». Оказалось, будучи дежурным по бригаде подводных лодок, В. Комаров ходил в Оленью губу проверять службу на лодках. На обратном пути зашел в Дом офицеров, где изрядно угостился, расслабился и потерял контроль над бушевавшими эмоциями. Второй случай, о котором рассказывали офицеры, состоял в том, что командиру, находившемуся на дежурстве в нетрезвом виде (не буду из уважения к нему называть фамилию), дружки написали чернильным карандашом на голом животе: «Проверил дежурную службу. Замечаний нет!»

В августе 1943 года С-54 совершила второй боевой поход. Две недели боевого патрулирования и поиска результатов не дали. В сентябре из Владивостока приехали семьи офицеров. Мужья выхлопотали им пропуска в Полярный. В их числе Е. Гладкова, Нина Сушкина, Надежда Иоффе и жена нашего механика В. П. Варламова. Жена И. И. Юдовича прибыла уже после гибели мужа. Забрала оставшееся имущество, причитавшееся денежное пособие и уехала обратно во Владивосток.