Гоэтия, последняя дочь сумерек

Перед ней была фигура статного воина, облаченного в доспехи подобные тем, что носили другие рыцари. Его вырезали в полный рост из настоящей скалы бурого как запёкшаяся кровь цвета. Он стоял на сером гранитном постаменте, мрачно опустив голову вниз и положив руки на рукоять меча воткнутого в землю.

– Кто этот человек? – обратилась девушка к своему другу, надеясь утолить жажду любопытства.

– Покуда мне знать, – отмахнулся потревоженный дракон. – Какое-то украшение вроде вазы или картины.

– Мне так не кажется.

– Вторая статуя его точная копия, а значит это не настоящий человек. Будь это не так, она стояла бы в другом месте и в единственном экземпляре. Тем более у него даже не видно лица, чтобы опознать кто это.

Гоэтия немного подумала и сошлась на том, что его аргументы звучат вполне логично. Оставив статую, она принялась ходить по комнате и рассматривать другие украшения. Вскоре двери открылись, и в зал вошла Эсвель.

– У меня для вас хорошие новости, – сказала она. – Наша госпожа согласна встретиться с вами.

– Надеюсь людей на встрече не будет? – спросил Серебро.

– Магистр ордена захотел там присутствовать, но владычица Сельфироса попросила его этого не делать.

– Эй, Эсвель! – позвала её Гоэтия.

– Да?

– Что это за статуи возле входа?

Сначала драконица не поняла заданного ей вопроса.

– Статуи? Ах эти. Это наш памятник неизвестным солдатам, которые погибли во время защиты мира от угрозы тёмных земель.

– Тёмных земель? Никогда о таких не слышала.

– Тебя тогда на свете даже не было, – вклинился в разговор Серебро.

– Да, это было очень давно, – согласилась Эсвель, – больше нескольких сотен лет назад. Многие воины встретили свою смерть от лап жутких чудовищ и не всем из них довелось быть похороненными по всем нашим обычаям.

– Драконов там тоже погибло немало, – фыркнул Серебро. – Но памятников люди в нашу честь не воздвигают.

– Для тех кто прошёл через тот ад, слава и почести – вещи далеко не главные. И драконы и люди действовали единой силой. Мы вместе проливали кровь на поле боя ради нашего общего дома, ради Аониса. Это было делом чести, – Эсвель повернулась лицом к выходу. – Но откуда тебе знать о том, что это такое, изгой?

Серебро тихо зарычал, но не набросился на свою соплеменницу, хотя ему этого очень хотелось.

– Следуйте за мной, – как ни в чём не бывало проговорила драконица. – Госпожа нас уже заждалась.

Глава 13

Знаменитая Сельфироса могла бы похвастаться множеством титулов и имён. Одни из них уходили корнями в глубокую древность, как например “Пылающая заря”. Так сотни лет назад её величаво назвали боги, провозгласив Сельфиросу вторым золотым драконом.

Из ныне живущих людей мало кто знает о тех некогда славных, и одновременно с тем печальных днях её царствования.

До того как кошмарная порча просочилась сквозь стены гробницы спящего Аббета и отравила пески Мидреры, среди её бесчисленных дюн существовал великий и гордый город Хетрас. Это название знакомо лишь тем, кого у людей принято почтительно величать древними, а также магам посвятившим всю сознательную жизнь изучению рассыпающимся в пыль рукописям и манускриптам.

“Золотая госпожа” – именно так её нарекли поданные этого города призрака. Для них она была подобна божеству. Вместе со своим мужем Зокраксом она многие годы правила мудро и рассудительно. Поданные искренне любили Сельфиросу и не стесняли звать её второй матерью.

Когда злой рок пришёл на их землю, Сельфироса не раздумывая бросилась уводить до смерти напуганных людей от опасности, пока её муж и защитники города давали отпор ужасным чудовищам.

Много дней она вела беженцев в соседнюю республику Войю, и как только они оказались в безопасности, Сельфироса вскоре покинула их, отправившись на поиски мужа. После этого её не видели десятки лет, считая последнего золотого дракона ещё одной жертвой губительного кошмара Аббета.

Те дни затерялись среди тысяч страниц книги времён, и хотя Хетрас на веки сгинул под толщей песка, потомки его жителей бережно хранят память о своей несчастной спасительнице.

В отличии от Серебра, Эсвель не приходилась Сельфиросе родной дочерью. Их кровная связь проходила через целые поколения, и оттого внутри неё разгорался маленький огонёчек гнева.

– И впрямь ни единого человека на пути, – заметила Гоэтия. – Как будто они все разом испарились.

– Хорошо бы твои слова оказались правдой, – ответил Серебро. – Тогда бы я, возможно, навсегда покинул Лохара и вернулся к себе домой, очищенный от присутствия двуногих паразитов. Эсвель, – окликнул он шедшую впереди драконицу, – тебе не надоело ходить в этих доспехах? Или ты страшишься отведать спиной вкус холодного лезвия? Ведь именно так у людей заведено поступать с драконами, не правда ли?

Эсвель тихо рассмеялась.

– Острите дальше, братец мой. Здесь ваши шутки никто кроме вас не оценит.