Читаем Гоголь и среда пребывания полностью

С Колизеем Гоголь знакомил свою спутницу также в несколько приемов. Это был любимейший памятник Гоголя. В письме к Балабиной 1838 г. Гоголь с восторгом говорит о новой своей встрече с Колизеем.

В субботу, второй день осмотра, Гоголь повел Смирнову не в Ватикан, куда бы повели обычные чичероне из художников, а во дворец Шьяра (Schiarra) смотреть картины: три из них отмечены в «бумажке»: знаменитый «Музыкант» Рафаэля (1518), женский портрет Тициана, известный под именем «Красавица», и картина, приписываемая Леонардо да Винчи, «Тщеславие и скромность» (теперь приписывается Луини). Кроме Пантеона и Петра, в этот же день были осмотрены две церкви – классический памятник барокко, церковь Gesu (Иисуса), начатая в 1568 г. Виньолой, архитектором, известным еще юноше Гоголю, и церковь Игнатия Лойолы (1626). Эти образцы архитектурной и декоративной пышности воинствующего католицизма Гоголь вряд ли случайно объединил в один осмотр. Это были церкви: одна, принадлежащая иезуитам (Gesu), другая, посвященная основателю их ордена. Церковь Игнатия даже в путеводителях 50-х годов (например, у A. I. du Pays, Itinéraire de l’Italie. Paris. 1859) именовалась образцом богатого безвкусия; церковь Gesu, более ранняя по постройке, самая богатая из римских церквей, еще не растворила в золотой пышности всех крупиц художественности, но и в ней у Гоголя отмечены лишь колонны из лапис-лазури. В тот же день была осмотрена и вилла Фарнезина.

На третий день (воскресенье) Гоголь повез Смирнову за город, на Остийскую дорогу, смотреть базилику Св. Павла (S. Paolo fuori le mura), построенную в V веке и пострадавшую от пожара в 1823 г. Гоголь отметил в этой древней базилике мозаики «Прославление Христа» (V век, в арке над нефом), «Христос на троне среди апостолов» (XIII века, в абсиде) и «новые мраморы» колонн; любопытно, что у Гоголя не отмечены упоминаемые в тогдашних путеводителях малахитовые украшения престолов, пожертвованные в эту базилику Николаем I. Гоголю не удалось как следует рассмотреть прекрасный дворик при базилике, окруженный портиком XIII века из небольших витых колонн с мозаичными украшениями. Площадь Bocca della Verità (Уста истины) была одним из любимых Гоголем уголков Рима, где Средневековье дружно сочеталось с античностью. Площадь эта расположена там, где в древнем Риме была Тибрская гавань и мясной рынок (Forum Boarium). Из двух языческих храмов, сохранившихся здесь, Гоголь упоминает о круглом храме, считая его храмом Весты; на самом деле это был храм бога Тибрской гавани – Портумна. Гоголь осматривал здесь одну из древнейших церквей Рима, S. Maria in Cosmedina, построенную на развалинах храма Геркулеса, дошедшую до XIX столетия в том виде, в каком она была в XII веке (романского стиля), с семиэтажной колокольней VIII века. Гоголь знал и легенду, связанную с названием площади «Уста истины»: в переднем портике уцелела античная маска с открытым ртом; дающие клятву обязаны были класть руку ей в рот, и в случае неправды маска будто бы не выпускала руки назад. Внутри церкви Гоголь отметил остатки Средневековья – мозаичный пол, канделябры, но не упомянул об античной ванне из красного гранита. Из церкви Св. Павла Гоголь и Смирнова возвращались через холм Testaccio, образовавшийся возле тибрских пристаней из неисчислимых обломков глиняных сосудов, в которых привозились из провинции масло, вино, мука и проч. С холма – один из лучших видов на Рим и на купол Св. Петра; значит и эту поездку Гоголь закончил Петром.

Четвертый день, понедельник, весь был посвящен осмотру Ватикана. Гоголь отметил немногое: знаменитую колоссальную статую «Нила» с шестнадцатью детьми, символизирующими его притоки; статую Минервы Врачевательницы (Minerva Medica); мраморную «римскую даму» – вероятно, статую Антонии, жены Друза-старшего, или Юлии, дочери Тита; Аполлона – конечно, Бельведерского. Из картин отмечены две прославленные вещи Рафаэля – «Madonna di Foligno» и «Преображение». Обе картины были одними из любимых у Гоголя: голову Христа из «Преображения» он заказал скопировать художнику Шаповаленко; Ф. А. Иордана поддерживал он в его труде над гравюрой с этой картины, а А. А. Иванову советовал «написать копию с Мадонны di Foligno» (Письма, II, с. 126, 130, 173; III, с. 41; и «Записки» Иордана. М., 1918. С. 183). День опять закончился свиданием с Петром.

На пятый день (вторник) Гоголь повел Смирнову на Капитолий и на Форум – средоточие политической и общественной жизни древнего Рима – с аркою Септимия Севера, с колонною императора Фоки, с остатками портиков храмов Диоскуров, Сатурна и др., с фундаментом базилики Юлии и другими памятниками, во времена Гоголя только еще начавшими восставать изпод спуда столетий. В тот же поход вновь посещается, по соседству, Колизей.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»

Когда казнили Иешуа Га-Ноцри в романе Булгакова? А когда происходит действие московских сцен «Мастера и Маргариты»? Оказывается, все расписано писателем до года, дня и часа. Прототипом каких героев романа послужили Ленин, Сталин, Бухарин? Кто из современных Булгакову писателей запечатлен на страницах романа, и как отражены в тексте факты булгаковской биографии Понтия Пилата? Как преломилась в романе история раннего христианства и масонства? Почему погиб Михаил Александрович Берлиоз? Как отразились в структуре романа идеи русских религиозных философов начала XX века? И наконец, как воздействует на нас заключенная в произведении магия цифр?Ответы на эти и другие вопросы читатель найдет в новой книге известного исследователя творчества Михаила Булгакова, доктора филологических наук Бориса Соколова.

Борис Вадимосич Соколов

Критика / Литературоведение / Образование и наука / Документальное
Дело о Синей Бороде, или Истории людей, ставших знаменитыми персонажами
Дело о Синей Бороде, или Истории людей, ставших знаменитыми персонажами

Барон Жиль де Ре, маршал Франции и алхимик, послуживший прототипом Синей Бороды, вошел в историю как едва ли не самый знаменитый садист, половой извращенец и серийный убийца. Но не сгустила ли краски народная молва, а вслед за ней и сказочник Шарль Перро — был ли барон столь порочен на самом деле? А Мазепа? Не пушкинский персонаж, а реальный гетман Украины — кто он был, предатель или герой? И что общего между красавицей черкешенкой Сатаней, ставшей женой русского дворянина Нечволодова, и лермонтовской Бэлой? И кто такая Евлалия Кадмина, чья судьба отразилась в героинях Тургенева, Куприна, Лескова и ряда других менее известных авторов? И были ли конкретные, а не собирательные прототипы у героев Фенимора Купера, Джорджа Оруэлла и Варлама Шаламова?Об этом и о многом другом рассказывает в своей в высшей степени занимательной книге писатель, автор газеты «Совершенно секретно» Сергей Макеев.

Сергей Львович Макеев

Биографии и Мемуары / История / Литературоведение / Образование и наука / Документальное