Голая и лохматая (СИ)

Плечи затряслись, и, торопливо бросившись к кровати, девушка уткнулась лицом в подушку — не в силах иначе подавить внезапно нахлынувший истерический хохот.

Отсмеявшись, она уселась на постели и наконец-то принялась надевать пижаму. Всё! Все-о-о! Никаких гаданий и гулянок. Послезавтра она возвращается в Омск, а до того — даже на порог не выйдет! И пусть Тамара завалит её сообщениями! Не-не-не…

***

К счастью, далеко не всегда события текут по намеченному руслу — порой достаточно нежданного препятствия, чтобы полностью изменить направление реки. Олесиным «камнем» стал старый дедушкин Жигуленок. Пользовались им редко: последний раз, машина заводилась десять дней назад, когда Иван Константинович ездил в район — забирать с поезда приехавшую внучку.

На следующий день, за ужином, дедушка, почти весь день провозившийся в гараже, развёл руками:

— Ну что, внуча… Придётся тебе сейчас к Трофименковым идти. Договариваться. Родичи как-никак. Колька не откажет. Скажешь — бензин мы ему оплатим. Давай, не кисни! Ноги в руки и пошла! Заодно узнаёшь, что у них за кутерьма целый день творится. День открытых дверей! Давай. Ступай.

После вчерашнего, Олеся не горела желанием появляться на улице. Мало ли... Но пришлось натягивать дублёнку и неохотно тащиться в гости к дедову племяннику — Николаю Трофименкову. Работал дядька в соседнем селе — каждый день мотался туда-сюда. Потому его «Москвич» хотя и не новый, но на ходу, ухоженный.

Жили Трофименковы неподалёку — через несколько домов, на самом краю деревни. Не торопясь доковыляв до стального, выкрашенного в зелёный цвет забора, Олеся толкнула калитку и зашла во двор. Хлопнула дверь — на пороге возникла тётя Света, жена дяди Коли. Увидев Олесю, она приветственно замахала руками, схватила племянницу за руку, и, не слушая возражений, потащила внутрь.

— О, Олеся! Молодец, что пришла! Проходи, у нас сегодня весело!

— Тёть Свет! Да я на два слова всего! На минуточку!

— Никаких «минуточек»! Проходи давай! Поужинаешь...

— Да я из-за стола только...

— Значит, чаю попьёшь! С тортиком! Наполеоном!

И, не слушая вялых возражений, шустрая Светлана стащила с Олеси дублёнку с шапкой, и подтолкнула в сторону кухни:

— Давай иди! А то обижусь!

Олеся обречённо вздохнула, с тоской проводила взглядом исчезнувшую в шкафу одежду, и принялась стаскивать валенки.

Народу на кухне и правда столпилась куча — сидячих мест не хватало, поэтому и хозяева, и многие гости-мужчины, стояли в дверях или облокотившись на стену. Тут же обнаружились и вездесущие Тома с Любой. Заметив Олесю, Тамара перегнулась через весь стол и громко прошипела:

— Ты чего сообщения игнорируешь? Обиделась, что ли? Ты прочитала, я видела!

Присутствующие замолкли. Почувствовав общее внимание, Олеся смутилась, состроила подруге кислую мордашку и покосилась на выход, отчаянно мечтая оказаться где-нибудь подальше. Она больше не злилась на девчонок, но после долгих размышлений решила: с такими людьми в разведку не ходят.

Они её бросили! Одну! Непонятно где и с кем!

И нет, это не обида — просто в душе как-то пусто стало после испытанного разочарования. А зачем общаться с людьми, глядя на которых чувствуешь холод и скуку? Глупая трата времени — уж лучше книжку почитать...

Но Тамара судя по всему убедила себя, что подруга стала в позу и набивает цену. Вон, какие глазки строит умоляющие — прямо котик из «Шрека». 

— Лезь к нам!

— Это куда же? На колени?

Мгновенно реагируя на последнюю фразу, парень, сидящий рядом с девушками — кажется, Макар — с готовностью похлопал себя по ляжкам, кивком предлагая свои услуги.

Ага! Сейчас! Разбежалась!

К тому же если уж честно... Лучше постоять — раньше удастся смыться.

К сожалению, вмешалась тётя Света — заметив фамильярный жест наглеца, цапнула его за плечо, заставляя подняться, и потащила куда-то за собой:

— А пойдем-ка со мной, Макарушка… Уж очень мужская сила требуется!

— Так я… Так тут же…

— Пошли-пошли! Мы скоренько!

Место освободилось, и, уступая уговорам подруг, Олеся всё-таки села за стол. Как только она устроилась, все взгляды мгновенно вернулись к молодому парню, восседающему во главе. Его девушка видела впервые, хотя регулярно ездила в гости к бабушке с дедом и прекрасно знала всех жителей деревни.

Симпатичный — пепельная шевелюра, румянец через всю щеку, серо-голубые глаза. Только большущий синяк на скуле портит картину. А так ничего. Милый. И глаза умные. Интересно, откуда он взялся?

Словно прочитав эти мысли, дед Краско, сидящий рядом с парнем, спросил:

— Как же ты к нам попал, гостюшка? Дороги-то — замело! А ты к тому же на своих двоих… Далече шёл?

Парень вздохнул, покосился на сидящих против него девушек и устало пожал плечами:

— Поохотиться мы собирались с друзьями. Ну, пошли на зимнюю охоту, я и заблудился.

Судя по интонации, с которой прозвучал ответ, вопрос задавали уже неоднократно и рассказчику изрядно поднадоело повторять одно и то же. Олеся посочувствовала ему, но ушки навострила: интересно всё-таки что случилось. Заблудиться зимой, в лесу... Это ли не настоящее приключение?