Golden Age (СИ)

Кэтрин вся залилась румянцем, ощутив на голове непривычную тяжесть. Помона ободряюще улыбнулась ей и проследовала к Лукасу. Тот и не волновался, бросив на мать довольный взгляд. Последней короновали Франческу. Она была необычайно серьезна и собранна, осознавая честь, ей доверенную. Самая старшая, самая пламенная и отважная, она занимала место государя, не уступая ему ни в силе духа, ни в мужестве. Престарелый мистер Тумнус, которому юные фавны помогли прийти во дворец в такой день, вытер слезы носовым платочком. В осанке юных королей и королев он увидел тень тех, кто давным-давно подарил Нарнии мир и спокойствие. Теперь четыре трона занимали их наследники, несущие в себе отпечатки предшественников. Франческа, сила воли Питера Великолепного. Лукас, рассудительность Сьюзен Великодушной. Уолтер, решительность Эдмунда Справедливого. Кэтрин, доброта Люси Отважной. Они были будущим Нарнии – и в то же время подвели черту прошлому, которое минуло безвозвратно. За десять с лишним лет легендарные правители так и не вернулись, не подали знака. Верить в их возвращение постепенно перестали.

- Когда ты уезжаешь? – тихо спросила Арханна, не в силах оторвать глаз от детей, ставших такими взрослыми.

- Сейчас, - ответила Кара без каких-либо эмоций. Это слово заставило орландку повернуться к подруге лицом.

- Как же? – растерянно прошептала она. – В такой радостный день ты не останешься? Не будешь праздновать с нами? А как же Уолтер?

- Он знает, - коротко ответила серебряная королева. Публика взорвалась аплодисментами. Франческа опустилась на свой трон. Наступил новый век, и некоторые чувствовали себя в нем лишними. Потому Арханна не стала отговаривать подругу и пытаться переубедить. Она печально улыбнулась.

- Пусть будет так. Удачи тебе, Кара. И… - женщина не закончила. Пожелание счастья было бы лишним. Вместо этого она неуверенно приобняла подругу, и та не стала отстраняться. То был первый за много лет раз, когда Кара подпустила себе кого-то так близко. Пожалуй, Арханна была единственной, кто мог понять боль и тоску, отчаяние и неверие, ибо пережила нечто подобное. Ведьма из Теребинтии и дипломатка из Орландии – немалое их связывало, но и пропасть была огромна. Из-за нее Арханна и оставалась в Нарнии навсегда, а Кара покидала волшебный край.

Когда кентавры расступились и к новоиспеченным монархам хлынул поток нарнийцев с поздравлениями, женщина растворилась в толпе. Ее время здесь закончилось еще тогда, в день летнего солнцестояния, когда Эдмунд ушел. Для Арханны народ стал семьей, для Кары ею являлся один человек. С его исчезновением не было смысла в том, чтобы оставаться в том месте, что пропитано воспоминаниями. Лишь одно удерживало Кару целое десятилетие – и теперь эти оковы спали.

Много она размышляла о том, кого бы выбрала, мужа или сына, спроси ее судьба. Видно, таково ее проклятье, плата за силу, роднящую с лесом, - семья так и не собралась воедино. Небеса позволили сделать обмен, этот фундамент древней магии, когда Эдмунд сражался с Тельмар. Во второй раз судьба не стала интересоваться мнением Кары, и то было причиной ее отстраненности от сына. Да, Уолтер ни в чем не был виноват, однако видя его, королева неизменно вспоминала, какую цену заплатила за его рождение, и не могла простить. К тому же, в нем с годами проступало все больше черт человека, которого Кара так любила, которого никогда больше не встретит. Уолтер был похож на Эдмунда, но не был им, и мать не могла этого вынести. Не было между ними любви, только холодное почтение. Мальчик рос, привязываясь к строгой, но любящей его тете. От нее он и узнавал о своем отце. Каре было слишком больно вспоминать о тех светлых годах. Впрочем, кто она такая, чтобы проклинать судьбу? Та сделала ее несчастней всех, отобрав саму жизнь, воздух, коим женщина дышала. Но та же судьба одарила королеву счастьем, которое не каждому выпадает, - настоящей, волшебной любовью, страстной и самозабвенной, неповторимой. Ради нее и умереть не жаль, даже так, медленно, теша себя прошлым.