Голливудский стандарт: Как написать сценарий для кино и ТВ, который купят

Создавая историю, вы даете своему герою цель, а потом чините препятствия, которые создают впечатление, что герой никогда ее не достигнет. Совершенно очевидно, что вы окажетесь перед дилеммой: если препятствия будут несущественными, то драматического напряжения и особых эмоций они не вызовут, а если чересчур серьезными – тогда надо придумать убедительную версию их преодоления. Предвосхищение – один из приемов разрешения этой дилеммы. Если в истории зритель заранее получит намек на то, как в конечном итоге герой достигнет цели, вы сможете добиться большей достоверности в кульминационные моменты фильма.

В сценарии Люка Бессона и Роберта Марка Кэмена «Заложница» Брайан Миллс должен как-то попасть в Париж, узнать, кто похитил его дочь, избавиться от каждого наемного убийцы на пути к цели, обойти полицейское прикрытие и спасти девушку, пока ее не продали в сексуальное рабство и не вывезли из страны. Полоса кажущихся непреодолимыми препятствий создает впечатление, что у героя ничего не получится, – как и должно быть, потому этот триллер и держит зрителя в максимальном напряжении.

Перед сценаристами стояла проблема – все вышеперечисленное немыслимо осуществить обыкновенному человеку. Следовательно, они сделали героя необыкновенным – бывшим специальным агентом, по его собственным словам, обладающим особыми навыками. Его необычайные навыки в самом начале фильма демонстрируют диалоги с друзьями и бывшими сотрудниками, а также поступки: спасение рок-звезды от фаната-маньяка. К тому моменту, как он попадает в Париж и мы видим, как он намерен уничтожить банду головорезов, мы верим, что он справится, благодаря тому, что видели в первом акте.

Если бы мы ничего из этого не знали до того момента, как Брайан Миллс добрался до Парижа и приступил к поискам дочери или в одиночку перестрелял дюжину бандитов, то зритель бы презрительно хмыкнул: мол, ну, и насочиняли! Да – так и есть, все придумано. Но придумано очень искусно, поскольку умения героя предвосхищены событиями и диалогами, имевшими место ранее по ходу действия.

Предвосхищение может быть не столь очевидным, а просто придавать достоверность небольшому фрагменту истории. В «Семи жизнях» Бен должен обладать способностью проникать в жизни других людей, чтобы узнавать конфиденциальную информацию о них. Так что сценарист Грант Нипорт сразу представляет Бена как налогового агента. История не строится на этой детали – он мог бы получать информацию как-то иначе, – но зная о работе героя заранее, мы не воспринимаем его способности как искусственные или невероятные.

То, что Марк из фильма «Крепкий орешек – 4» владеет компьютером, Роберт Лэнгдон из «Кода да Винчи» способен разгадать загадку благодаря познаниям в истории искусств, а Уилл Тернер из фильма «Пираты Карибского моря: Проклятие черной жемчужины» владеет искусством фехтования, – примеры применения данного приема.

Предвосхищение помогает избежать финалов в духе Deus ex machina[3] – когда божество спасает героя, поскольку вы не смогли придумать убедительного решения. Если вы предвосхитите главные развязки должным образом, они будет восприниматься зрителем, как более достоверные и приемлемые.

13. Возвращайтесь к ситуациям, предметам, диалогам, чтобы проиллюстрировать внутренний рост и изменения героев. Случалось ли вам вернуться в свою старую школу спустя годы после ее окончания и вдруг заметить, как там все изменилось? На самом деле это говорит о вашем взрослении. Здание осталось тем же – это вы изменились. И сравнивая себя теперешнего с тем, кто покинул эти стены много лет назад, понимаешь – как далеко ты ушел, как много потерял, или насколько другим ты стал за это время. Этот принцип десятилетиями обеспечивал работой разнообразные комитеты бывших выпускников.

Тот же принцип работает и в фильмах. Вы можете повторно показывать предмет, ситуацию или диалог через равные временные промежутки на всем протяжении сценария, чтобы проиллюстрировать изменения, произошедшие с героем.

Например, в фильме «Из Африки» мы, по крайней мере, три раза видим часы с кукушкой. Когда Карен впервые достает их, распаковывая вещи, они символизируют дом и прошлое, к которым она то и дело обращается в воспоминаниях, чтобы пережить одиночество и уединение в Кении. Когда туземцы ждут, пока птичка прокукует, и тут же разбегаются от страха и неожиданности, – это показывает, какой чужой она им кажется, но в то же время как они все больше привыкают к ней. И когда, наконец, ей приходится их продать, часы иллюстрируют, сколько ей пришлось пройти, и ту внутреннюю силу, которую она обрела, вырвавшись из ловушек своего мира в начале фильма.