Голод Рехи (СИ)

Зато Рехи достиг своей цели. Мгновение — вот и все. Большего ему не потребовалось: он со всей силой врезался во всадника, выбивая его из седла на спине ящера. Тварь же растерялась, пытаясь достать противника, но короткая шея не позволяла смертоносным челюстям развернуться. Ящер закрутился волчком, словно стремился поймать свой хвост, а всадник вместе с Рехи полетел в пыль, выкрикивая знакомые уху ругательства:

— Солнце тебе на голову!

Рехи же не медлил, его меч уже несся к шее врага. Он хотел убить, и в этом деле никогда не сомневался. Всадник неслабо ударился спиной о землю, да еще Рехи придавил его сверху. Их окутал поднявшийся пепел, но даже сквозь него слишком отчетливо проступили светящиеся в темноте ярко-синие глаза врага. А когда песок немного рассеялся, то взору предстали и две пары острейших тонких клыков, выступавших поверх крупных губ.

«Что ты за тварь такая?» — подивился Рехи, отражая атаку меча. Раньше он никогда не встречал таких созданий, не зная даже, как называть их. Впрочем, не это занимало, потому что противник оказался шире в плечах и вообще крупнее, наверное, на полголовы. Он освободился от захвата и немедленно попытался выбить оружие у Рехи.

— Ко мне! — скомандовал всадник своей скотине. — Взять!

Рехи не собирался упускать временное преимущество, ведь они оказались в равных условиях, поэтому стремительно кинулся к узкому лазу между камней, дернув за собой и немало опешившего противника. Не каждый решился бы нырнуть под лезвием меча и буквально толкнуть вперед со спины. Прием оказался действенным: верный, но тупой зверь метнулся за хозяином. И тут же застрял, издавая обиженные и почти жалобные звуки.

— Ты что сделал, людоед тебя сожри! — зарычал всадник, впервые обращаясь уже к Рехи. Но разговаривать с противником и, возможно, будущей едой, кровожадный эльф не привык.

Он только сосредоточенно сопел, стараясь не сбивать дыхание, да снова взмахивал клинком. Впрочем, тут же напоролся на уверенное сопротивление. Стальной меч оставил глубокую засечку на умело выточенном костяном оружии. Определенно, после нескольких подобных же диагональных выверенных ударов Рехи рисковал остаться еще и безоружным. Надо было уходить, бежать или заканчивать эти бессмысленные танцы на песке. В конце концов, они даже не знали, что делили. Впрочем, каждый из них просто не желал становиться чьим-то обедом.

«Да откуда ты взялся? На ящере весь такой с настоящим мечом!» — терялся в догадках Рехи, не пропуская противника к своей драгоценной рептилии, стенавшей между узких скал.

Меч вновь рассек воздух совсем рядом с лицом, кажется, даже оцарапал щеку, но быстрые ноги прытко перебирали по песку, позволяя уклоняться и изворачиваться. Рехи попытался атаковать своим несовершенным оружием, но на груди у врага нашелся самый настоящий доспех — пластинчатый панцирь, придававший ему дополнительное сходство со своей зверюгой.

О таких доспехах на Равнине Черного Песка ходили только смутные легенды, в старинных гробницах обычно ничего уже не находили, кто-то успевал забрать все до воинов племени. Вот, наверное, такие же самодовольные злодеи, как этот.

Враг ухмылялся, скаля клыки, Рехи же только фыркал и рычал в ответ, ставя подножки, пытаясь подсечь под колени. Но противник не уступал в прыгучести. Он уверенно шел вперед, точно играя с добычей. Очевидно, он слишком привык побеждать, загонять в ловушку.

Рехи заметил, что и правда загнан: короткий каньон заканчивался тупиком и отвесной стеной, к которой и теснил противник. Пришлось резко рвануться вперед, блокируя удар меча своим костяным клинком. Стальное лезвие, вскинутое со всей силой, застряло в более мягком материале, тогда удалось размахнуться левой рукой и со всей силы вмазать по лоснящейся от чувства собственного превосходства роже, прямо горбинке филигранно выточенного носа.

В лицо брызнула вражеская кровь, буквально пара капель, но они окатили каким-то совершенно незнакомым ароматом, и одновременно вогнали в ступор от осознания: «А кровь-то… не эльфийская!» Да, именно, не эльфийская, но и не человеческая.

Теплая, буквально горячая для ледяной кожи созданий ночи, она на мгновение опьянила. И из-за этого Рехи едва не лишился жизни: всадник ударил ногой в живот, а сам занес меч, намереваясь, наверное, отрубить голову. Потемнело в глазах, но Рехи ловко перекатился по песку вправо, выставляя блок над головой и одновременно лягая врага по коленям.

Только костяное оружие все-таки не выдержало, расколовшись наискосок. Едва-едва удалось отвести лезвие невероятным ударом ноги с разворота. Такому приему никто не учил, но тело как-то само его придумало. Живучее, непримиримое, казалось, иногда существующее отдельно от хозяина. Или же это второй пришелец из головы позволял временами предугадывать атаки врагов? Впрочем, далеко не все.