Голос греха

— Иду, иду, — обыденно отозвался появившийся у входа немного полноватый мужчина. На вид лет пятьдесят, глаза с двойными веками большие и привлекательные.

— Вы хотели бы арендовать машину?

— Нет. Я журналист из газеты «Дайнити». Могу я увидеть Акияму Хиромасу?

Мужчина, приняв визитку, ещё больше расширил глаза.

— Отец что-то натворил? — По всей видимости, это и есть старший сын, унаследовавший семейный бизнес.

— Я ищу одного человека и слышал, что тот был одноклассником Хиромасы-сана.

— Проще умереть, чем найти одноклассников отца…

В ответ на шутку Акуцу притворно рассмеялся. На последовавший вопрос: «А кого ищете?» — он не знал, что ответить. Если назовёт имя Канэды, есть вероятность, что его выгонят ещё до того, как он встретится с одноклассником. Но ответить: «Я скажу это ему самому» — прозвучит слишком резко. Чтобы потянуть время, Акуцу сделал вид, что ищет в тетради, но в конце концов ему ничего не оставалось, как ответить: «Канэду Тэцудзи».

— Дядя Канэда? Я соскучился по нему… Что он сейчас делает? Ой, так вы ищете его?

Малость замедленная реакция старшего сына успокоила Акуцу.

— Подождите. Отец сейчас дома. Пойду позову его.

— Нет, не стоит. Я сам пойду.

— Да нет, что вы. Тут идти ровно восемнадцать секунд.

Ещё раз пошутив, мужчина протянул руку к телефону, стоящему на столе. Офис был размером примерно в шесть татами, на полу лежал ковёр кремового цвета, позади стола стоял книжный шкаф, рядом с распахнутой настежь дверью располагались стол и диван для посетителей.

— Папа, это я. Спал, что ли?.. Тут журналист из «Дайнити» пришёл. Да журналист… ага, из газеты… Говорит, что разыскивает дядю Канэду. Можешь подойти сюда? Да, жду.

Мужчина, вопреки ожиданиям, учтиво разговаривал, говорил «папа», а не «отец», и это тоже производило хорошее впечатление.

— Сказал, что сейчас придёт. Проходите и подождите Мне нужно машины мыть.

Акуцу, сняв обувь, вошёл в дом, а старший сын, наоборот, вышел на улицу. Ковёр оказался мягче, чем он думал, и кожаный диван тоже был очень удобным. Акуцу вытащил из сумки тетрадь и вместе с любимой ручкой положил на стол, подумав: «Не буду упоминать дело; но даже если придётся проявить настойчивость, постараюсь всё разузнать о Канэде». В памяти возникло лицо нахмурившейся хозяйки кафе. За пять лет в журналистике Акуцу ни разу не приходилось сталкиваться с таким настойчивым отказом. Он остро ощутил, что привык к заранее подготовленным интервью. В этот раз ему непременно нужно предоставить результат…

— Здравствуйте. Я Акияма.

Неожиданно появившийся пожилой мужчина — обладатель роскошных седых волос и контрастирующей с ними смуглой кожи — неторопливо снимал сандалии. Положив рядом покрытый виниловой плёнкой бумажный пакет, он уселся напротив, скрестив ноги. Глядя на старческие пигментные пятна и набухшие на шее и руках вены, Акуцу подумал, что если Канэда жив, то, скорее всего, примерно того же возраста, — и опять ощутил неумолимость времени.

— Хотите сесть на диван?

— Нет, не беспокойтесь. Мне так удобнее. — Чувствуя некоторое неудобство из-за того, что придётся смотреть сверху, Акуцу протянул визитку.

— Ищете Канэду?

— Да. Я слышал, что вы были его одноклассником в младшей и средней школе.

— Сразу после войны. Очень бедно жили тогда… Также доводилось вместе работать, обрабатывали листовой металл… Но уже несколько десятков лет не общались.

— Когда примерно вы виделись последний раз?

— Не помню. Когда же?.. Мой старший сын уже, по-моему, работал. В конце Сёва, вроде.

— В шестидесятые годы Сёва[111] виделись?

— Не знаю…

— Кто тогда был премьер-министром?.. А когда «Хансин» победил, праздновали вместе?

— Я болел за «Нанкай».[112]

— Вот как… А когда «Нанкай» стал «Дайэй»?

— Его продали «Дайэй» в шестьдесят третьем году Сёва.[113] «Нанкая» после Сёва уже не было. В то время Канэда вроде сбежал уже.

— Сбежал? Что вы имеете в виду? — полуудивленно-полурастерянно спросил Акуцу. Похоже, рыбка сама вильнула в сеть, и трудиться не пришлось.

— Канэду ищете сейчас, потому что в преступлениях замешан?

Неожиданная фраза застигла Акуцу врасплох. Думать времени не было, поэтому он утвердительно кивнул.

— Хорошо у него получалось машины угонять… Я лично ничего плохого не делал. Но смотрел и притворялся, что не вижу.

— Я буду с вами честен, Акияма-сан. Как вы и говорите, есть вероятность, что Канэда-сан знает кое-что об обстоятельствах одного дела.

— Не надо ходить вокруг да около. Канэда — нехороший человек. Что за дело, о котором вы говорите?

Акуцу отдавал себе отчёт, что ход беседы диктует его собеседник но его это вполне устраивало. И он решил плыть по течению.

— Дело «Гин-Ман».

— А, да, да…

— Вам что-нибудь известно?

— Давно это было, но однажды приходил следователь.

— В связи с «Гин-Ман»?

— Да. Забыл я уже подробности, но спрашивал про машину.

Поскольку даже в редакции газеты имеются материалы об этом, то неудивительно, что приходил следователь. Канэда действительно важная фигура.

— Вам Канэда-сан что-нибудь рассказывал об этом деле?