Голос монстра

– Дело не в этом! – воскликнула директриса так громко, что Конор и мисс Кван подскочили. – Я даже понять не могу, что на самом деле произошло. – Она посмотрела на какие-то бумаги на своем столе – Конор решил, что это показания других учеников и учителей. – В толк не возьму, как один мальчик смог в одиночку устроить такой большой скандал.

Конор ощущал все, что монстр творил с Гарри, ощущал собственными руками. Когда монстр схватил Гарри за рубашку, Конор почувствовал ткань в собственных пальцах. Когда монстр ударил его, Конор ощутил, что саднят его собственные кулаки. Когда монстр стал заламывать руки Гарри за спину, Конор почувствовал, как мышцы мальчика сопротивляются.

Сопротивляются, но не побеждают.

Потому что… как может ребенок одолеть монстра?

Он помнил крики и переполох. Помнил, как все дети побежали за учителями. Помнил, как людской круг, в центре которого он находился, становился все больше и больше по мере того, как монстр рассказывал обо всем, что сделал для человека-невидимки.

– Долой невидимость, – приговаривал монстр, избивая Гарри. – Долой!

Наступил момент, когда Гарри оставил попытки отбиться – удары монстра стали слишком сильными, их стало слишком много, он наносил их слишком быстро – и Гарри принялся умолять о пощаде.

– Долой невидимость! – повторил монстр, наконец оставляя Гарри в покое, его огромные кулаки из сплетенных веток крепко сжались со звуком, напоминающим раскат грома.

Он повернулся к Конору.

– Невидимость – не самое худшее, что бывает в жизни, – сказал он.

И исчез, оставив Конора стоять в одиночестве над дрожащим, обливающимся кровью Гарри.

Теперь все, кто находился в столовой, смотрели на Конора. Каждый видел его, каждый не сводил с него глаз. На мгновение воцарилась тишина – стало, пожалуй, даже слишком тихо, учитывая, сколько детей было в столовой, – но потом ее нарушили учителя. Где они раньше были? Это монстр сделал так, что они так долго ничего не замечали? Или просто времени прошло совсем не много? Ветер рвался в открытое окно, этот самый ветер бросил на пол несколько узких листьев, похожих на иголки.

Чьи-то взрослые руки схватили Конора и куда-то потащили.

– Что скажешь в свое оправдание? – спросила директриса.

Конор пожал плечами.

– Этого мало, – сказала она. – Ты сильно его покалечил.

– Это не я, – неразборчиво пробормотал Конор.

– Что ты там говоришь? – строго переспросила она.

– Это не я, – произнес Конор более отчетливо. – Это все монстр.

– Монстр, – повторила за ним директриса.

– Я Гарри и пальцем не тронул.

Директриса сложила пальцы треугольником и уперлась локтями в стол. Она взглянула на мисс Кван.

– Вся столовая видела, как ты избивал Гарри, Конор, – сказала мисс Кван. – Как ты свалил его с ног. Как перекинул его через стол. Как бил его головой об пол. – Мисс Кван наклонилась вперед. – Все слышали, как ты кричал: «Долой невидимость!», как требовал, чтобы тебя замечали.

Конор медленно согнул руки в локтях. Они снова побаливали. Совсем как после разгрома бабушкиной гостиной.

– Ты злишься, понимаю, – сказала мисс Кван, ее голос стал чуть мягче. – Увы, мы так и не смогли связаться ни с кем из твоих родителей или других родственников.

– Папа улетел обратно в Америку, – сказал Конор. – А бабушка теперь ставит телефон на беззвучный режим, чтобы не разбудить маму. – Конор поскреб тыльную сторону ладони. – Хотя бабушка вам, наверное, перезвонит.

Директриса тяжело опустилась на стул.

– По уставу школы за такой проступок ученика следует немедленно исключить, – сказала она.

Конор ощутил, как сжался его желудок, как все тело ослабло под тяжестью груза весом в тонну.

Но после он понял, что тело ослабло потому, что груз забрали.

…

Его переполняли осознание и облегчение – чувство это было таким сильным, что он чуть не заплакал прямо здесь, в кабинете директрисы.

Его собираются наказать. Это наконец-то случится. Все наконец обретет смысл. Его хотят исключить.

Наказание вот-вот настигнет его.

Слава богу. Слава богу…

– Но разве я могу так с тобой поступить? – спросила директриса.

Конор похолодел.

– Как я могу исключить тебя и все еще зваться учителем? – спросила она. – Принимая во внимание все, через что тебе пришлось пройти… – Директриса нахмурилась. – Все, что мы знаем о Гарри… – Она слегка покачала головой. – Придет время – и мы еще поговорим обо всем этом, Конор О’Мэлли. Поговорим, поверь мне. – Она начала собирать бумаги со стола. – Но не сегодня. – Директриса бросила на него последний взгляд: – У тебя сейчас есть заботы поважнее.

Конор не сразу понял, что все закончилось. Что вот он, финал. Вот все, что его ждет.

– Вы меня не накажете? – спросил он.

Директриса улыбнулась – мрачновато, но почти по-доброму, – а потом произнесла слова, похожие на те, что когда-то сказал Конору отец:

– Ради чего мне тебя наказывать?

Мисс Кван повела его на уроки. Двое учеников, которых они встретили в коридоре, увидев Конора, прижались к стене, освобождая ему путь.