Голос ненависти

Кайрис делает резкий вдох и распахивает глаза. А потом будто распахивает их еще раз. Голову тут же стискивает раскаленным обручем, и она морщится, щуря глаза от яркого дневного цвета. Тяжелый от запахов гнили и помоев воздух с хрипом вырывается из легких. Спустя миг боль немного отпускает, заседая тупой иглой где-то в макушке, и Кайрис понимает, что лежит прямо на грязной земле, а по ее карманам шарят чьи-то руки. Она слабо шевелится, пытаясь привстать, и они замирают, а через мгновение грязный бродяга с голой грудью отскакивает в сторону и уносится дальше по улице.

– Эй! Стой, ублюдок! – от собственного крика трещит в голове, и Кайрис закашливается, чувствуя себя так, будто наглоталась песка. – Сукин сын.

Кое-как сев, она трет онемевшую шею. От долго лежания на земле одежда пропахла сыростью и впитала холод остывших камней. Еще и край штанины в чем-то мокром, в чем именно – знать совершенно не хочется. Справившись с шумящей головой, Кайрис садится, прислоняясь к стене и тяжело дыша, и ощупывает себя руками. Ни кошелька, ни даже завалявшихся монет. И в голове вместо воспоминаний – как в пустом амбаре: ни мышей, ни зерна. Выругавшись, Кайрис поднимается на ноги, и ступню тут же пронзает болью. Когда кружащийся мир останавливается, а желудок перестает выворачиваться на изнанку, Кайрис задирает ногу и видит, что она совершенно босая.

Из кучи мусора выпрыгивает кошка, напуганная шумом, а из окна кто-то грозится вылить помои, так что приходится заткнуться. Кайрис вынимает из раны острый камешек и обматывает ступни рукавами рубахи, попутно пытаясь восстановить события прошедшего дня и ночи. Кажется, она ходила к учителю… Ходила же, да? Он еще высмеял Кайрис перед толпой. Но вот что было потом? В голове все перемешалось. Кайрис сплевывает вязкую слюну и шаткой походкой направляется к «Змеиному яблоку», стараясь избегать сильно освещенных улочек.

Мелирасс встречает ее с хмурым лицом.

– Что, нагулялся, болван? Чтоб тебя Зилай поимел! Думаешь, я сам буду конюшню чистить, пока ты пиво хлещешь и девок портишь? – он язвительно усмехается, оглядывая ее с ног до головы. – Ну и видок. В каком дерьме ты вывалялся?

Кайрис опускает взгляд.

– Я…

Осознание приходит почти мгновенно, окатывая, как вода из проруби. Голос. Он опять стал прежним! Кайрис делает вид, что закашлялась, и ее горло судорожно сжимается от испуга. Но Мелирасс ничего не замечает, только качает головой, глядя, как она надрывается.

– Зилай с тобой. Бери лопату – и за работу. А еще раз загуляешь, я тебя выгоню, еще и по шее дам. Понял?

Она быстро кивает, вызывая этим очередной приступ тошноты, и уходит, пока Мелирасс еще какой вопрос не задал. Заперевшись в выделенной ей комнате, больше похожей на чулан, Кайрис тут же бросается к тайнику с отваром и опрокидывает в себя весь бутылек. Чуть не попалась. Ее трясет еще некоторое время, пока она выгребает лошадиное дерьмо из конюшни, но потом все-таки отпускает. Когда с работой покончено, одежда мокрая от пота, зато руки ноют не так сильно, как в первые разы.

Кайрис опускается на пустой ящик, прислоненный к забору, и вытирает лоб. Ужасно хочется стянуть одежду и наконец-то нормально отмыться, но придется ждать вечера – сегодня явно не везет, рисковать не стоит. Ополоснула ноги – и ладно. Она вздыхает и прикрывает глаза. Надо бы сбегать в лес и набрать для продажи какие травы, что ли. Или стащить сапоги с чьей-то ноги, ха! Прохладный ветер приятно щекочет разгоряченное лицо, и Кайрис наслаждается этой передышкой жадно, как умирающий от голода – куском хлеба. Кажется, даже почти засыпает, когда сквозь дремоту продирается чей-то сухой голос. Она вздрагивает и оглядывается по сторонам.

– Эй, ты!

Голос звучит откуда-то сверху, так что Кайрис задирает голову. Там, облокотившись о забор, стоит какой-то мужик, смахивающий на бродягу: с щетиной на разбойничьем лице, желтоватыми белками глаз и чуть волнистыми волосами. Кайрис прочищает горло.

– Чего тебе? – бурчит она в ответ. Незнакомец довольно лыбится, но молчит. Кайрис поднимается на ноги, почесывая затылок. – Ну?

Чужак, прищурившись, как кот, склоняет голову на бок.

– Ты, кажется, искал учителя?

Стоит ему это сказать, как все сразу становится ясно. Кайрис стискивает кулаки, чувствуя, как в груди начинает клокотать от гнева, и приближается к забору почти вплотную, упираясь в шершавое дерево грудью.

– А что, пришел посмеяться? Шел бы ты отсюда, – говорит она вибрирующим от злости голосом.

Но мужик даже не отстраняется, оставаясь все таким же невозмутимым. Наоборот, придвигается ближе, обдавая крепким запахом табака и каких-то трав.

– И что ты мне сделаешь, а? – издевательски спрашивает незнакомец.

Его глаза смеются, а тело остается все таким же расслабленным – ни один мускул не напряжен. Злость становится такой сильной, что тяжело дышать. Стиснув челюсти, Кайрис резко выкидывает руку вперед, намереваясь схватить ублюдка за ворот. Дальнейшие события развиваются с такой скоростью, что она не успевает их как следует разобрать.