Голос ненависти

Вновь воцаряется тишина, в этот раз будто более оглушительная. Вытаращившись, Кайрис поочередно обшаривает чужие спокойные и невозмутимые лица, ища хоть намек на шутку, но те остаются совершенно серьезными. Что за бред… погодите-ка, императора?

– Но… у нас же король? – неуверенно уточняет Кайрис, наконец возвращая себе дар речи.

Вот тут-то все и взрываются хохотом. Смеются так, что стол трясется и сам воздух будто дрожит. Кайрис мрачно наблюдает за этим, все плотнее сжимая кулаки. Она уже почти готова пустить их в дело, когда все успокаиваются.

– Не хмурься – рано постареешь. Мы всем так говорим, – отсмеявшись, дружелюбным тоном говорит Яррас. – Традиция у нас. Мы всем это говорим. Ты еще ничего, Нири вон в морду двинул. А наш святой и не против был.

– Я вам не поверил, дурак я, что ли? – отзывается монах, широко улыбаясь.

Кайрис вдруг осознает, что так толком и не разглядела его лицо – все внимание притягивают глаза.

– Давай не заливай, слуга Ее, – тонко улыбается Варгал и уворачивается от подзатыльника.

Движение оказывается таким скупым, что Кайрис его едва замечает. Безмолвная возня заканчивается так же резко – они оба просто встают, будто ничего и не было, даже не запыхавшиеся. Яррас тоже с кряхтением поднимается, придерживая что-то рукой, и Кайрис замечает тонкой работы лук, который тот поглаживает кончиками мозолистых пальцев.

– Где там мои три кружки пива? – спрашивает он. – Не забудь, или их станет четыре. А тебе – добро пожаловать в очередь на виселицу. Имя свое хоть скажи.

По лицу Ярраса непонятно, шутит он или говорит всерьез. Кайрис чешет затылок, все еще находясь в очень смешанных чувствах.

– Голдан, – представляется она.

Яррас кивает.

– О деле позже, Голдан, – бросает он, направляясь к двери. – Разберемся с долгами. Да, святой?

Монах, подпрыгивая, спешит следом. Кайрис остается с Варгалом почти один на один – Нири опять отрубается, и из-под переплетения рук доносится храп. Кайрис, потоптавшись, падает на один из стульев, чувствуя себя не в своей тарелке. Еще и спинка стула слишком низкая и врезается под лопатки. Кайрис ерзает, глядя на свои сцепленные замком пальцы и жалея, что не ушла с остальными.

Варгал задумчиво заглядывает в кружку и со вздохом опустошает до конца. Только с близкого расстояния становится заметно, что уголки губ зенийца все в трещинках, а сами губы сухие. Единственное живое и яркое в его внешности – это желтоватые глаза.

– Давай расскажу местные правила, раз уж ты вляпался, – наконец, тянет он. – Вел же ничего не рассказывал?

Кайрис неуверенно качает головой, все еще не поднимая глаз. На зенийца даже смотреть не хочется – так дыхание и перехватывает от злости. Варгал тихо смеется, а потом вынимает из кармана потертую флягу. Отвинтив крышку, он выливает содержимое в кружку. Раздается бульканье, и в воздухе разливается тонкий запах спиртного.

– Узнаю его. Итак, во-первых, прием заказов. Тут все просто: гость не видит тебя, – начинает объяснять Варгал, – а ты не видишь его. Они всегда проходят в первую дверь, кто-то из нас слушает вон там, записывает и забирает деньги.

Варгал отпивает от кружки, выдыхает, и прикрывает рот тыльной стороной ладони, а потом откидывается на скрипнувший стул.

Кайрис прослеживает за его рукой и видит еще одну дверь в стене, общей со следующий комнатой. Над косяком виднеется колокольчик.

– Можешь сам посмотреть, – предлагает Варгал. – Святой говорит, это похоже на исповедальню. Зилай его знает, конечно…

Не то чтобы Кайрис сильно интересно, но это отличный повод уйти от зенийца, которому так и тянет врезать, подальше. Она поднимается и пересекает помещение. Приоткрыв дверь, заглядывает внутрь. Там оказывается маленькая комнатка с деревянной скамейкой. В стене сбоку виднеется прорезь – для денег? Кайрис стучит по стене и отчетливо слышит, как звук проникает по ту сторону.

– За стеной точно такая же комнатка. В нее и попадают гости.

Кайрис выходит обратно. Варгал замолкает, прислоняя задранную голову к спинке стула. Прямо над ним спускается на подсвеченной золотым ниточке паук. Зениец протягивает руку, и длинные лапки, перебирая, касаются пальцев. Завораживающее и мерзкое зрелище.

– Главное – мы «не узнаем» гостей, ясно? Даже если все поняли. Он может прийти и запросить любого, – говорит Варгал, делая ударение на последнем слове. – Хоть свою матушку, хоть благородного – если денег хватит. И никто не узнает. Никогда.

Он улыбается, поворачивая руку ребром. Паук ползет вниз через ладонь, а потом обратно, и его тень плетется следом, более длинная и громадная, будто паучий король.

Проследив за пауком глазами, Варгал осторожно пересаживает его на стену. Миг – и на его лицо падает тень. Она проходит через центр лба, по носовой перегородке, чуть распыляясь на губах.

Кайрис вздрагивает: стоит лицу потерять очертания, как оно становится слишком похоже на то, другое. Страх мешается со злостью – дикая смесь. Они с Варгалом сталкиваются взглядами, и Кайрис невольно морщит нос, будто скалящийся пес, упрямо не отводя глаза.

– Проблемы? – напряженно спрашивает Варгал. – Врезать мне хочешь, А?