Голос ненависти

От неожиданности Кайрис дергается, и камешек врезается ей в лоб, и, отлетев, теряется где-то на полу. Она морщится, опуская ноги.

– Чего?

– Что скажешь об этом мече, баран? – нагло ухмыльнувшись, повторяет Вел и придвигает указанный предмет поближе.

Кайрис хмурится, с легким удивление разглядывая ножны. Обычные, темные, только на свету поблескивает серебристый контур в шипастых стеблей, оплетающих их кругом.

– Я, что, похож на кузнеца?

Несмотря на невозмутимый тон, сердце все-таки екает. Потому что такой странный интерес невольно наводит на мысли о странной… силе Кайрис. Но разве Вел может о ней знать? Раньше Кайрис бы только посмеялась с такой догадки, но теперь, складывая вместе все странности, как куски разбитой тарелки, Кайрис начинает сомневаться. Слишком уж четко вырисовываются очертания.

– Если подойдет, заберешь себе, болван, – закатывает глаза Вел. – Для дела, конечно. Он короче, так что его легче спрятать, чем твою бандурину.

Кайрис вздергивает брови.

– Но я не…

– Просто посмотри.

Она вздыхает и медленно вынимает клинок из ножен. Вел оказывается прав – тот выглядит аккуратно и удобно, почти что как кинжал. При желании в голенище поместится, если сапоги высокие. Повернув лезвие на свету, Кайрис любуется тем, как пятна света пляшут на нем, будто измовские танцовщицы. А потом она почти-что машинально тянется к мечу. Это выходит так же естественно, как дыхание: Кайрис просто нащупывает нить и дергает за нее, словно звонит в невидимый колокольчик. Я тут, ответь. Она почти ждет пустоты, к которой успела привыкнуть, или даже ответа – но не того, что следует.

Нить мелко вздрагивает и вдруг натягивается, дергая Кайрис вниз. Это чувствуется, как перехватывание контроля – будто вот ты правил лошадей, а тут поводья перехватил какой-то чужак, потому что у тебя не хватило сил их удержать. В глазах мгновенно темнеет, мир раздваивается, а к горлу подступает тошнота. Кайрис внутренне дергается, не сходя с места. И тут беспощадная сила, потащившая ее за собой, с размаху вписывает Кайрис в невидимую стену. Кажется, будто мир взрывается бело-красным, впиваясь в кожу осколками. Голова раскалывается надвое от всепоглощающей боли, а воздух выбивает из легких. Кайрис кажется, что она врезалась в глыбу льда. Она вскрикивает, выгибаясь, пытаясь уйти от обжигающего касания, и выпускает меч из пальцев.

Мир мгновенно встает на место. Кайрис стоит, глядя в одну точку и тяжело дыша. Проморгавшись, она дрожащей рукой утирает со лба пот и вдруг натыкается на взгляд Вела. Тот открывает рот, чтобы что-то спросить, явно застигнутый ее реакцией врасплох.

– Ничего особенного. Я лучше по старинке, – выдавливает из себя беспечную улыбку Кайрис. – Что-то я перепил, по-моему. Пойду, пройдусь.

Оправдание слабое, но лучше все-равно в таком состоянии не придумаешь. Вел прищуривается, и в его глазах явственно мелькает недоверие и, внезапно, что-то еще. Он задумчиво поднимает меч и складывает обратно. Все это время мысли продолжают роиться в его голове – это видно даже Кайрис, а она никогда не была прозорливой.

– Неблагодарный щенок, – наконец, бросает Вел, но как-то сухо – будто старый пес, лающий на прохожих, только потому, что надо. – Предложу Варгалу, он поумнее будет.

Бросив эти слова на прощание, будто прицельно метнув нож в яблочко, Вел уходит ленивой, неторопливой походкой бездельника. Теперь оказывается черед Кайрис щуриться. Она сжимает губы, но ничего не отвечает, не желая попадаться на такой явно подвешенный крючок. Какое ей дело, в конце концов? Если зениец заберет это чудовище – ему же хуже. И все-таки, что это было? А еще с чего вдруг Велу интересоваться ее мнением по поводу меча, да еще такого жуткого? Слишком много совпадений.

Чуть позже, придя в себя, Кайрис начинает жалеть, что не расспросила бывшего учителя и даже надеется на встречу с ним, но Вел больше не появляется – ни в «Кабанчике», ни в «Пауке» – будто бы вовсе пропадает из города. Хотя, может, Кайрис это просто кажется. А со временем произошедшее и вовсе вылетает из головы. Тем более, жизнь вновь ее удивляет.

В тот день, когда Кайрис проходит внутрь, она понимает, что в «Веселом кабанчике» на удивление людно. Все пестрит от рыжих пятен масок. Стол недалеко от входа забит какими-то крепкими мужиками с голубыми повязками на плечах – то ли наемники, то ли солдаты, Зилай их разберет. Оружия на каждом навешано столько, что хватит на небольшую лавку. Проходя мимо, Кайрис украдкой наблюдает, как самый высокий из компании привстает, шатаясь, и поднимает тяжелую кружку, расплескивая пенную шапку в стороны.

– За Быков! – пьяно орет он.

Эта кружка явно не первая. Крик подхватывает весь стол, отчего, кажется, даже стулья подпрыгивают. Разносчица рядом вздрагивает, и поднос выскальзывает из ее рук. Кайрис реагирует раньше, чем успевает это осмыслить – подшагивает вперед, чуть поворачиваясь, наклоняется и ловит поднос так быстро, тарелка не успевает перевернуться, только выплескивается чутка. Разносчица неуверенно улыбается, и ее усталое лицо даже будто молодеет.